· Новые сообщения · Ленточный вариант форума · Поиск · RSS · Подписки ·




  • Страница 1 из 3
  • 1
  • 2
  • 3
  • »
Модератор форума: MurkyMargosha  
Форум » КНИЖНЫЙ КЛУБ » Книги целиком » "Больно укушенная" Хлоя Хейл (Чикагские вампиры 8)
"Больно укушенная" Хлоя Хейл
ЭнфисДата: Суббота, 10.08.2013, 20:54 | Сообщение # 1
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline


Мерит была вампиром не долго, но в ее жизни уже появилось много трудностей. Она и ее Мастер, многовековой Этан Салливан, рисковали своими жизнями снова и снова, чтобы спасти свой любимый город.
Но не все в Чикаго любят их.
Антивампирские беспорядки распространяются по всему городу, поражая вампиров в самое больное место. Разделившиеся группировки, вооруженные коктейлями Молотова и глубокой ненавистью, намереваются отчистить Город Ветров от клыкастых, во что бы то ни стало.
Мерит и ее союзники спешат выяснить, кто стоит за этими беспорядками, что будет дальше, и есть ли какой-нибудь способ остановить эти бессмысленные разрушения.
Битва за Чикаго только начинается, и у Мерит мало времени.

Переведено на Нотабеноиде
Переводчики: kaliouga, hegaj, kavkazjeans, Natasha25let, love9529, Triadochka, A_Linka
Редактор: Triadochka
Все отзывы и обсуждения в этой теме
Прикрепления: 1919911.jpg (221.8 Kb)



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:09 | Сообщение # 2
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 1

ЗИМНИЙ СТРАЖ


Начало февраля
Чикаго, Иллинойс

Я уставилась на гладкое стальное лезвие, его заточенный край очень медленно двигался по моей щеке, и я попыталась не вздрогнуть. Я была напряжена от нервов и ожидания, мои пальцы скользнули вокруг ручки моей собственной катаны, мой взгляд то и дело переключался между оружием, которое было нацелено на меня и мужчиной, в чьих руках оно было.
— Нервничаешь, Страж? — спросил светловолосый вампир передо мной, который держал не одно, а два древних оружия.
Я облизнула губы и проверила захват, стараясь не обращать внимание на свой похотливый интерес к покрытому испариной полуголому телу моего противника; к потрясающим зеленым глазам, к золотистым волосам, которые касались его плеч — все это отвлекало меня от задания.
Вывести. Его. Из строя.
— Нисколько, Салливан. — Я подмигнула ему, и в следующую секунду его глаза расширились от удивления, я воспользовалась шансом. Я упала на колени и ручкой своей катаны вывела из равновесия правую руку Этана, заставив его, тем самым, бросить меч.
Ну, один из его мечей.
Моим противником был Этан Салливан, четырехсотлетний вампир и Мастер Дома Кадогана, одного из трех вампирских Домов в Чикаго. Он был вампиром, который изменил меня, спас от жестокого нападения одним весенним вечером.
Я была двадцативосьмилетней аспиранткой, которую он превратил в бессмертного воина... и мне нравится показывать ему то, что он создал.
В этот вечер, видимо, обучение бою будет проходить не с одной, а с двумя слегка изогнутыми катанами. Вампиры любят катаны, предпочитая мечи другому оружию — прежде всего потому, что вампиры старые и кичливые люди, которые убеждены, что катаны превосходят другие виды самурайского оружия когда-либо существовавшего в Европе.
В сторону историю, владеть двумя катанами было непростым делом. Катана является элегантным оружием, и размахивать им надо тоже элегантно — больше танца, ловкости и силы. Это было не так легко выполнить с двумя мечами, надо постараться сбалансировать свое тело... и не споткнуться о свое же оружие.
К счастью, даже у Этана возникли проблемы. Нахмурившись, он поднял меч, который уронил на пол в тренировочном зале Дома.
Вампиры на балконе, которые наблюдали нашу практику, горящим взглядом приветствовали своего героя, Мастера своего Дома, готовые сражаться опять.
И они были не единственными, кто наблюдает.
Мой бывший учитель по владению мечами, Катчер Белл, наш общий друг и колдун, отсутствовал на сегодняшнем представлении, так как был занят другой работой. Мы нашли замену, хотя тот был менее чем впечатлен нашими первоначальными усилиями.
— Это было чертовски неуклюже, — сказал рыжеволосый вампир впереди нас.
Грей и Наварра были двумя другими вампирскими Домами в городе, и наш учитель был капитаном охраны в Доме Грей.
Джонах был высоким, статным, и он мой партнер в Красной Гвардии, подпольной организации, созданной для наблюдения за Домами и Гринвичским Советом, организацией управляющей северо-американскими и западно-европейскими вампирскими Домами. Красная Гвардия следит за тем, чтобы ГС и Дома не выходили за рамки своих полномочий. Технически мы больше не были частью ГС, мы откололись от него, когда группа стала слишком гнетущей, но нет сомнений, они все еще были сильны, чтобы сделать нашу жизнь несчастной. Поэтому охранять Дом никогда не было плохой идеей, на мой взгляд.
Этан принял мое вступление в КГ, но он все еще работал над принятием моего сотрудничества с Джонахом. Он предпочел бы, чтобы моя привязанность осталась исключительно с одним вампиром мужского пола — c ним. Они достигли согласия насчет меня, только после спарринг матча в Доме, они точно не были лучшими друзьями. Этан все еще хмурился на комментарий Джонаха.
— Это не было неловко, — сказал Этан. — Это было нелепо.
— Нет, — подразнила я, — это был результат твоей стратегической тактики.
Я поставила акцент на твердый звук "К", чтобы подчеркнуть мысль.
— Это была удача, — возразил Джонах. — И это было не очень красиво. Вы оба должны думать о катане, как о продолжении вашего тела. Я знаю, что это не удобно, но вы привыкните к этому. Попробуйте еще раз.
Я потрогала левое запястье, которое уже начинало болеть. Вампиры имели большую силу, но мы практиковали в течении часа, и Джонах точно не был щедр с водой на перерывах.
— Проблемы? — спросил Джонах.
— Просто немного разболелось.
— Ты будешь в порядке. Заново.
Я не могла не посмотреть на него. Я и не ожидала, что мой партнер в КГ будет спокойным инструктором. Он был ответственным за содержание стражей в Доме Грей, готовых к бою, в конце концов.
Но даже при этом я не думала, что он окажется полной задницей.
— Заново, — более твердо повторил Джонах.
— Должен ли я напомнить ему, что я Мастер? — Этан тихо спросил у меня, перекатывая мечи в руках и подпрыгивая на носках, будто готовился к спаррингу опять.
Слух Джонаха, должно быть, был острым.
— Ты Мастер Дома Кадогана, — сказал он, — не в парных мечах. Заново.
Толпа вампиров загудела, поддерживая нас, так же, как делал Джонах.
— С двумя катанами сложнее, чем с одной, — пробормотал Этан.
То же самое, я думаю, относится к вампирам. К вампирам мужского пола.

***

Час спустя, мы вернулись на третий этаж Дома, в небольшую комнату, которую мы называли жилищем.
Моя ночная работа была сделана, но через несколько минут я отправлюсь в морозный февральский вечер. И так как я надеялась произвести впечатление лучше, чем "потный вампир", я оказалась в шкафу среди дорогих костюмов и начищенной обуви Этана, беспокоясь, что мне надеть.
— Ботильоны или сапоги по колено? — спросила я.
Этан небрежно прислонился к стене и с весельем наблюдал на мной.
— Не все ли равно, во что ты одета?
Я перевела на него взгляд.
— Страж, ты умная женщина, с чувством собственного достоинства, отличной родословной и степенью магистра.
— Почти докторской степенью.
— Почти докторской степенью, — признал он, — по английской литературе, и все же ты волнуешься по поводу выбора своей обуви. Как будто у тебя свидание.
И это хорошо, так как Этан и я жили вместе почти два месяца. У меня был ключ, чтобы доказать это, хотя я еще привыкаю к мысли, что особняк Кадогана был также и моим.
Тем не менее, свидание или нет, это не разумно недооценивать интерес жителя Чикаго к хорошей зимней обуви. С обморожением шутки плохи.
— У меня нет свидания. Я просто чувствую, что это... важно.
В пятый или шестой раз, я села на мягкий пуфик и поменяла свою обувь, ботильоны — мило, но не тепло — на высокие кожаные сапоги, натянула их на джинсы, которые я выбрала в пару к рубашке и свитеру. Сапоги были из темно-коричневой кожи и отлично приспособленные для долгих и темных зимних ночей.
Когда я натянула их, я встала и подошла к шкафу, на котором было зеркало в полный рост.
— Это важно, — согласился Этан, смотря на мое отражение. — Она была твоей подругой очень долгое время. Вы обе пытаетесь собрать свои отношения из осколков, что бы посмотреть, сходятся они или нет.
— Я знаю. И это по-прежнему неловко. И это нервирует меня.
"Она" — это Мэллори Кармайкл. Моя бывшая подруга и соседка по комнате, относительно новая волшебница, пытающаяся искупить свою вину после неудачного периода "реально злой ведьмы".
В настоящее время она заглаживает свою вину, живя без магии и выполняя работу прислуги для альфы северо-американской центральной стаи. Она, казалось, восстановила контроль над собой, но ни Этан, ни я полностью не уверены в ней.
— Ты выглядишь нервной, — согласился Этан.
Я вздохнула.
— Так не пойдет. Я надеялась на что-то более лестное. Как например "Мерит, ты не выглядишь нервной, ты выглядишь восхитительно".
— Уловка, — сказал он, качая головой.
Я встретила его пристальный взгляд в зеркале.
— Это не уловка.
— Это уловка, — заверил Этан с усмешкой, — потому что не было никакого ответа, который ты могла бы дать, если бы верила в это.
Я подарила ему двусмысленный взгляд.
— Поверь мне.
Этан, который выглядел дьявольски красивым в своем приталенном черном костюме, стал позади меня, убрал длинные темные волосы с моей шеи и поцеловал в основание плеча, посылая восхитительный холодок по моему позвоночнику.
— Страж, ты самая красивая женщина в комнате, независимо от того, что на тебе надето. И еще лучше, когда на тебе ничего нет.
Как мужчинам удается сделать комплимент, который переходит от милого до совершенно непристойного за такое небольшое количество слов? Тем не менее, комплимент есть комплимент, и Этан Салливан был мастером говорить комплименты.
— Спасибо.
— Всегда пожалуйста. — Он посмотрел на свои большие и, несомненно, дорогие часы. — Мне должны позвонить через несколько минут. Ты, вероятно, должна идти.
Я вздохнула с сомнением в голосе.
— Мой верный конь доставит меня вовремя. — Я хотела бы похвастаться, но на самом деле я езжу по Чикаго за рулем потрепанной Вольво в феврале. Шансы были не в мою пользу.
— И теперь ты начинаешь говорить как Джефф, — сказал Этан.
Джефф Кристофер был другом и коллегой, милым занудой и оборотнем. Я познакомилась с ним через деда, у которого была связь со всем сверхъестественным в Чикаго. Джефф был технически продвинутым и поклонником ролевых игр. Я недавно видела его в костюме Рейнджера, от ботинок до капота — так что мое упоминание "верного коня" было направлено и в его сторону.
— Джефф спасал наши задницы много раз, — отметила я.
— Прекрасно знаю, Страж. Но согласись, он делает это своим особым чутьем.
— Он делает. Своим пушистым чутьем. Да, и кстати, ты до сих пор не заплатил мне за наше маленькое пари.
— Ты не выиграла наше пари, Страж.
— Я догадалась, что Джефф был пумой.
— И как я уже упоминал много раз, Джефф не пума.
Я наградила его саркастическим взглядом.
— Он также не сурок, как ты предполагал. Мое предположение ближе; таким образом я побеждаю.
— Ближе не считается. Так что ничья.
Я закатила глаза. Я не собиралась отказываться от своего предположения, но у меня не было времени, чтобы обсуждать тонкости систематики животных сегодня.
— В любом случае, пушистый отличается от скучного вампира.
— Вампиры не скучные, — сказал Этан, засунув руки в карманы и посмотрев на меня скучающим взглядом.
— Ты нудный, но это твой особый талант.
Этан выгнул бровь, движение, которое он часто использует, чтобы изобразить множество эмоций в своём арсенале, среди них — сомнение, властность, лукавство. — Ты понимаешь, Страж, что ты одна из нас?
Я подняла серебряные глаза, эффект, который появлялся, когда вампиры чувствовали сильные эмоции, чтобы продемонстрировать, как сильно я была похожа на него и всю глубину своего чувства.
— Я в этом не сомневаюсь. Так или иначе, — сказала я, меняя тему, — кто собирался тебе звонить?
— Дариус. Видимо, пошли слухи, что он сейчас недостаточно сильный, чтобы удерживать ГС вместе. Морган и Скотт хотели поговорить с ним.
— Потому что Дариус был похищен? — спросила я вслух. Дариус Вест был лидером Гринвичского Совета. Хотя технически мы были бездомными вампирами, так как не принадлежали больше ГС.
Этан поддерживал хорошие отношения со Скоттом Греем и Морганом Гриром, Мастерами Домов Грей и Наварры, соответственно. Также помогло то, что мы недавно помогли Дариусу, спасая его от убийцы, нанятого новым сверхъестественным "связным" города, Джоном МакКетриком. — Точно, — согласился Этан. — Я понимаю, что другие участники ГС рады, что мы спасли его, но они обеспокоены, он нуждался в спасении в первую очередь. ГС был населен вампирами, почитаемыми его за силу, если и не за великодушие.
— Я и не удивлена, что они сомневаются в его способностях, — сказала я, хватая короткое верблюжье пальто с вешалки. Пальто было подарком Этана, который боялся, что короткая кожаная куртка, была недостаточно теплой для Февраля.
Пальто было теплым и прекрасным, так что я решила не спорить насчет этого подарка.
— Ты будешь осторожна там? — спросил Этан. Беспокойство отразилось в его глазах.
— Буду. Но мы просто идем в пиццерию. И Люк знает, где я буду, в случае зомби-апокалипсиса.
Мое командование было сложным. Я была Стражем для Дома, своего рода солдатом для Кадогана и все в этом роде. Но я была не совсем охранником Дома, что означало, что Люк не совсем мой босс. И Этан тоже, если на то пошло, поскольку технически я имела власть, чтобы свергнуть его, если он не действовал в интересах Дома. Но Люк, по крайней мере, был моим наблюдателем, так что я рассказала ему о своих планах на вечер.
— Я знаю, — сказал Этан. — И я знаю, что тебе нужно отдохнуть. Мы в последнее время много работали.
— Ну, я наблюдала за МакКетриком, и вы были... — Я взглянула на него искоса. — Что еще мы должны сделать?
— Сбежать из этого вампирского Дома? — спросил он сухо.
— Ах, да, — кивнула я. — Сбежать из этого вампирского Дома.
Он улыбнулся немного, затем заправил мне прядь волос за ухо.
— Серьезно, мы должны провести некоторое время вместе.
Я наградила его лукавой улыбкой, потому что чувствовала, что он предложит это.
— Я полностью согласна, — сказала я. — Именно поэтому я зарезервировала столик на вечер пятницы в Тосканской Террасе, лучшем итальянским бистро в Чикаго. Домашняя паста. Прекрасное шампанское. Трюфели. И эти маленькие десертные тортики, которые почти лучше Мэллокейков. Мы будем праздновать.
Тосканская Терраса был рестораном старой закалки, где официанты говорили на итальянском, комнаты были темными и уединение было гарантировано. Это было восхитительным и дорогим местом для особого случая.
Этан нахмурился.
— Праздновать что?
— Ты не помнишь, что в пятницу?
Взгляд его ни о чем не говорил, и лицо его выглядело как у "оленя в свете фар". Я его озадачила.
— Пятница четырнадцатого февраля, — сказала я. — Это День Святого Валентина.
Я была одна большую часть своей взрослой жизни, так что День Святого Валентина для меня мало что значил. Конечно, временами мне дарили розы в зеленой вазе, или коробку конфет в форме сердца. Но это было очень редко.
Эти отношения были реальны, что означало, что я могла — в первый раз — по-настоящему оценить День Святого Валентина. Не из-за роз или конфет, а из-за нас.
Потому что я нашла того, кто сделал меня лучше, сильнее, и поэтому, по крайней мере мне нравится так думать, я хотела сделать тоже самое для него.
Это стоило официантов в смокинге и шампанского в изысканных бокалах.
— День Святого Валентина значит, — усмехнулся Этан. — Я удивлен, что ты хочешь праздновать самый кровавый день в истории Чикаго.
Он имел ввиду резню в День Святого Валентина 1929 года, когда группировка Аль Капоне расправилась с конкурирующей группировкой на складе в парке Линкольна.
— Ты знаешь, что я не это имела ввиду. — Я поправила лацкан его пиджака. — Как ты и говорил, мы заслуживаем провести время вместе, только мы вдвоем. Несколько минут тишины и покоя вдали от Дома, где не имеет значения, вампиры мы или нет.
— Это звучит привлекательно, — признал Этан. — Не хочется испытывать судьбу, и поэтому я приму предложение. С нетерпением жду этого.
Он улыбнулся озорной улыбкой, предполагаю, что не ужина он с нетерпением ждет, а того, что может случиться позже. Понимая, что сценарий не собирался помочь нам в выполнении наших обязательств на этот вечер, я прижалась губами к его губам.
— Мне нужно бежать.
Настроение Этана упало. Положив руку ему на грудь, я могла чувствовать, как бьется его сердце — равномерный звук под рукой.
— Я буду осторожна, — пообещала я. — У меня будет мой меч и телефон. И кроме того, я буду ужинать с одной из самых сильных волшебниц в мире.
Его взгляд сузился.
— Я знаю, — сказал он. — Это именно то, что меня беспокоит.



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:12 | Сообщение # 3
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 2

ВЕЧЕРНЯЯ ЗВЕЗДА




Ночной воздух был холодным, свежим, и живительным, но улицы и тротуары были покрыты слоем грязи, замороженного твердого снега, который не будет полностью таять в течение нескольких месяцев. Я направилась к своей машине, припаркованной на тротуаре, я кружила три раза вокруг поста, чтобы припарковаться, махнув людям, которые охраняли забор вокруг Дома.
Сегодня вечером, ворота были закрыты, редкое зрелище за мои десять месяцев как вампира. Но мы видели достаточно насилия в последнее время — сверхъестественные нанятые ГС, убийцы нанятые Маккертиком — мы усилили меры безопасности по всему периметру.
Когда они увидели мое приближение, один из людей с пистолетом на боку, толкнул одну из решетчатых стальных дверей достаточно широко, чтобы я вышла. Охранник откинула черную кепку, когда я прошла, признав меня, потом закрыла ворота снова, отрезав Дома Кадогана от Гайд-Парка и остального мира еще раз...
Я села в свою машину, сразу включив тепло "на полную катушку", не то, что это помогло. Мое новое пальто было теплым, но все же это был февраль в Чикаго. Когда вентилятор начал стучать, я отказалась от жары в машине, решив что недостаточное функционирование отопителя было лучше, чем сломанный.
Теперь, когда я была вне Дома, я также решила, что безопасно позвонить Джонаху, чтобы узнать какие у него новости. Поскольку Этан был вампиром Кадогана, который знал о моей принадлежности к Красной Гвардии, и наше обучение проходило совместно, я старалась обсуждать в Доме по минимуму.
Я положила блестящий новый телефон — замена пейджера, на этот раз повезло — набрала его по громкой связи.
Он ответил на первый звонок, в трубке раздавались шум и гул. — Джонах.
— Это Мерит. Что нового?
— Так как я видел тебя всего лишь час назад, то ничего. Тебе скучно и за рулем, не так ли?
— Не скучно. Просто интересуют твои мудрые мысли. В тренировочном зале, полном вампиров не самые благоприятные условия для разговора.
— У меня есть своя жизнь, знаешь ли?
— Что? — спросила я. — Я считаю, что это удивительно.
— На самом деле, у меня свидание сегодня вечером.
Я моргнула. Новости, правда, подействовали на меня немного странно. Я очень люблю Этана, но как у партнеров, у нас с Джонахом были отдельные, уникальные отношения, которые требуют своего рода доверия и интимности. Я только что нашла странным, возможность того, что в них появится другая женщина.
Но я могла смириться с этим. — Кто эта счастливица?
— Бродяга, — сказал он. — Ной познакомил нас. Я не уверен, что это нас куда-нибудь приведет, но мне нравится ее стиль, ее фигура.
— Я бы хотела, чтобы ты держал подробности при себе.
— Мерит, — дразнил он, — ты ревнуешь?
Нет, не совсем. Просто немного странно. Но я не собиралась признать это вслух. — Нисколько. Просто не нужны подробности. Будь осторожен там.
— Буду. И я хотел сказать тебе то же самое.
— Ничего странного произойти не должно, но в случае, если что-то...
— Ты хочешь, чтобы я пришел спасти тебя так, чтобы Этан не упал — как я тебе говорил — на колени?
— Меня не надо спасать. Но да, пожалуйста.
Он усмехнулся. — Может быть, нам повезет, и ты увидишь, как МакКетрик вламывается в машину или что-то еще. Это было бы не самое приятное происшествие, но, по крайней мере, мы могли бы разобраться с ним.
Я едва могла согласиться. МакКетрик играл в бюрократа за офисным столом, но в действительности питал огромную ненависть к вампирам, и был готов действовать в соответствии с ней. Четыре убийства спустя, у нас всё еще не было доказательств, чтобы связать их с ним, и не знаю, что он выкинет в следующий раз.
— Нам не удалось найти ничего, — сказала я. — Может быть, Майкл Донован лгал о том, что МакКетрик нанял его.
Майкл Донован — вампир убийца, который был нанят МакКетриком.
— То, что мы не застали его, не значит, что он ничего не делал, — отметил Джонах. — Если он умный, он лжет прямо сейчас.
— Лжет подчиненным или планирует? — сказала я вслух.
— Мы не знаем, пока мы не знаем, — сказал Джонах, прочищая горло, как будто готовясь к чему-то. — Если хочешь ускорить процесс, мы могли бы наведаться в его дом.
Что было согласованно с Люком и Джонахом. Они были убеждены, что они могли бы проникнуть в дом МакКетрика на Линкольн-Парк, и уйти. Учитывая регулярность расписания МакКетрика — он был сотрудником городской администрации, в конце концов, есть смысл, идея. Но риск? Значительный, поэтому Этан и Ной, начальник Красной Гвардии, отвергли эту идею.
— Мы не ЦРУ, — напомнила я ему. — И если мы попадемся, город обернется против нас. Стиль Уотергейта [1]. Там слишком большой риск.
— Поэтому мы будем ждать, — сказал Джонах. — Это потрясающе, потому что ты такой больной человек.
Он действительно знал меня слишком хорошо. — Он не будет молчать вечно. У него слишком большое эго.
Автомобили передо мной почти остановились, находясь в пробке, и я знала, что лучше не болтать о сверхъестественных драмах в такой обстановке. — Джонах, я в пробке. Я отключаюсь. Буду держать тебя в курсе, если что-то произойдет, пока я буду с Мэллори.
— Хорошо, — сказал он. — Но я надеюсь обойдется без происшествий.
Слава Богу за маленькие чудеса.

***

Викер-Парк был к северо-западу от Гайд-Парка, и снова я попала в пробку, хоть все же я и ехала по городу. Даже в темноте февраля, главной проблемой было тащиться по Дивижн Стрит, Викер-Парку как черепаха. 
Перемещаясь между баров Чикаго и ресторанов, перелезая через горы снега, громоздящиеся на снегоочистители, потемневшую от времени улицу, и покрытую слоем льда.
Я проехала вокруг немного, чтобы найти место для парковки — задача, которая, вероятно, занимает от двадцати до тридцати процентов времени в часы бодрствования жителей Чикаго — и направила Вольво на стоянку. Я посмотрела на катану на пассажирском кресле. Мне не нравится идея, оставить её в машине, но я не думаю, что будет здорово попасть в заголовки Чикагских газет.
— Я всегда могу вернуться к тебе. — пробормотала я, кладя меч между центральной консолью и пассажирским сиденьем, чтобы сделать ее присутствие немного менее очевидным. Я окончательно успокоила дыхание, затем вылезла из машины и заперла ее.
Плотный снег хрустел под моими ногами, когда я шла к Солу, моя любимая пиццерия в Чикаго и за его пределами. Я жила какое-то время в Нью-Йорке, и хотя я могла оценить глубину жителей Нью-Йорка, но любовь к флоппи-пиццам я не понимаю.
Колокольчики, прикрепленные к красному кожаному ремню висели на двери, и они забренчали, когда я открыла ее. Я толкнула дверь, чтобы она захлопнулась, немного пошатнувшись от выражения на лице человека за прилавком.
— Ты пытаешься впустить сюда зиму?
Я открыла дверь и направилась по изношенному линолеуму на террасу, которая была покрыта древесным пластиковым волокном в стиле 1970х, по-видимому, чтобы показать подлинное чувство пиццерии. 
— Если бы я пыталась, — сказала я. — Ты бы узнал это. — Я положила локти на стол и посмотрела на человека за ним. Он был в возрасте, больше шестидесяти, с толстой головой, черными волосами и озорно блестящими глазами. На нем была надета серая толстовка с красной надписью "ПИЦЦА СОЛА".
Он был единственным человеком в небольшой комнатке, которая служила для приема заказов, дальше шла маленькая столовая.
Он нахмурил брови. — У тебя длинный язык.
— Как всегда, — сказала я, с улыбкой глядя на него. — Приятно видеть тебя, Сол. Как дела?
Выражение его лица смягчилось. — Получаю почти столько же заказов со сливочным сыром и двойной беконом, как и раньше. — Он осмотрел меня. — Хорошо выглядишь, малыш.
Мои глаза стеснил тревожный предупреждающий сигнал, что сентиментальные слезы были готовы покатиться. Но я загнала их обратно. — Вы тоже хорошо выглядите.
— Вещи меняются, не так ли?
Я окинула взглядом ресторан; пыльный, висит доска меню с решетчатыми передвижными пластиковыми буквами. Пластиковые стулья с металлическими ножками стояли вдоль одной из стен. Счетчик износился от тысячи рук, локтей, кредитных карт, коробки из-под пиццы, и в комнате пахло пылью, пластиком и чесноком.
— И как они меняются? — задалась я вопросом, усмехнувшись. — Я уверена, что плакат Хладнокровный Люк[2] висит там, с тех пор, как вышел фильм.
— Американское кино, мисс. Все Это Знают. Он был номинирован на пятый...
— Оскар, я знаю. — Я улыбнулась ему, было приятно слышать знакомые названия и снова слушать знакомые аргументы, я махнула рукой в сторону столовой. — Госпожа Голубые Волосы там?
— Она в твоей кабинке, — сказал он, затем проверил старые часы на стене за его спиной. — Пицца будет готова в течении десяти минут.
— Спасибо, Сол. Приятно снова оказаться здесь.
— Не стоило так долго ждать, в первую очередь, — проворчал он и направился в кухню.

***

Мэллори Кармайкл, недавно дискредитировавшая себя волшебница. На ней была вязаная шапка с ушами. Шапочка была низко натянута на ее голубые волосы, потемневшие до глубокого индиго, которые лежали сложной косой на ее плече. Она надела куртку поверх свитера; рукав свитера, имеющий форму колокола, уже почти достиг ее пальцев.
Она подняла глаза, когда я вошла, и я с облегчением увидела, что она была все больше и больше похожа ее старое "я". У Мэллори были розовые щеки, с классически красивыми чертами. Ее глаза были большими и голубыми, и ее губы были идеальны для стрелы купидона.
Ресторан был переполнен, так что мне повезло, что она забронировала место. Я присела напротив нее, стягивая свои перчатки и кладя их на сиденье рядом со мной.
— Сегодня холодно.
— Холодно, — согласилась она. — Мне нравится твое пальто.
— Спасибо, — сказала я, расстегивая пальто и вешая его на спинку. — Это подарок.
И так как я гордилась ими, я высунула ногу рядом с кабинкой и продемонстрировала свои ботинки.
— Привет, великолепные, — тихо сказала Мэллори, проводя пальцем вдоль кожаной голени. — Если он покупает тебе подарки, то я надеюсь, что ты спишь с ним.
Она посмотрела на меня и улыбнулась, и на минуту я увидела старую Мэллори в ее глазах. Облегчение вспыхнуло в моей груди.
— Он не покупал их, но у него нет никаких жалоб.
Я нервно откашлялась, готовясь к исповеди, которой я еще не делилась с ней.
— Я не знаю, слышала ли ты, но мы живем вместе. Я переехала в его апартаменты.
Ее глаза расширились.
— А я думала, что мы начнем с неловких вещей, типа "Как твоя семья". 
Она сделала паузу, посмотрела на стол, потом снова на меня.
— Вы живете вместе?
Я кивнула, ожидая, пока она обработает информацию и придет к выводу.
Честно говоря, ее обсуждения заставляли нервничать. Она была там с самого начала; она была когда я первый раз столкнулась с Этаном. Она знала о нашем потенциале и ограничениях, как никто другой.
Через некоторое время она взяла себя в руки и посмотрела на меня с материнской заботой.
— Ты не думаешь, что вы с ним слишком быстро съехались?
— Я переехала на один лестничный пролет.
— Да, в люкс Мастера. Вот вампирская версия пентхауса.
— Он примерно в десять раз больше и более люксовый, чем моя бывшая комната, — напомнила я ей.
— Отношения или нет, ты не должна отказывать в тонком белье и уборке постели.
Мэллори сощурила глаза. — Дарт Салливан не получит подготовленную постель.
— Получит, — сказала я. — С напитками и трюфелями.
— Хорошо... Салливан, — сказала она с веселой улыбкой. — Не пойми меня неправильно. Мне нравится Салливан. Я думаю, он достаточно хорош для тебя. И вы двое, конечно, обладаете особой атмосферой. Силой.
— Достаточно сильны, чтоб ненависть могла бы появиться так же легко, как любовь, — согласилась я.
— Я думаю, что ты ненавидела его какое-то время, — сказала Мэллори. — И любовь и ненависть обе сильные эмоции. Две стороны одной медали. Дело в том, что он просто такой...
— Тяжелый? — Предположила я, обдумывая мои прежние обвинения.
— Старый, — сказала она. — Четыреста лет, или сколько? Я просто не хочу вас торопить, нисколько.
— Мы не будем торопиться, — уверила я ее. — На этот раз мы в самом деле на одной стороне наших отношений. А что насчет вас? Как дела с Катчером?
Катчер, парень Мэллори, он переехал в городской дом к Мэллори прямо перед тем, как я переехала в Дом Кадогана, но они не были вместе с ее недавней выходки. Понятно, что он не мог принять ее волшебное предательство легко.
— Они развиваются, — застенчиво сказала она, дернув нитку на одном из ее рукавов. На ее руках все еще были заметны слабые следы ее попытки высвободить мощную черную магию в мир.
Несколько недель назад я бы не стала обсуждать с ней разборки, в основном из-за того, что я не хочу поднимать неудобные темы. Но если мы собираемся снова пытаться наладить отношения, нам придется прекратить избегать сложные темы.
— Я собираюсь получить больше информации, чем это, — сказала я.
Она пожала плечами, но был намек на улыбку в ее глазах. — Мы видим друг друга. Я бы не сказала, что мы там, где были, он все еще не доверяет мне, и я понимаю почему, но я думаю, что у нас налаживается.
Мои защитные инстинкты навострились. Мэллори, несомненно, заслуживала вопросов, но она по-прежнему была моей девочкой.
— Он был несносным, не так ли?
Мэллори одарила меня плоским взглядом. — Мы говорим о Катчере. Он всегда несносный. Но не то, что ты имеешь в виду. Он переехал и стал чрезмерно меня опекать. Постоянно проверяет меня, ему нужно убеждаться, что я кушаю и сплю.
— Он беспокоится о тебе, — сказала я.
— И, — сказала она, растягивая слова, — Он чувствует себя виновным в том, что он не вмешался в первый раз. Он такой бесцеремонный человек. Я имею в виду, это не романтично. Он очень практичный, если хочет понять ход моих мыслей.
— Я не хочу понимать ход твоих мыслей, — сказала я, указывая ей продолжать.
— Дело в том, я думаю, что он ненавидит себя немножко за то, что он не видел, что я делаю.
Справедливости ради надо сказать, он много пропустил. Мэллори работала с черной магией в то время, когда она якобы училась, чтобы стать официальным членом Союза магов. Она сделала много неверных решений в подвале дома, они делались, прямо под его носом.
— Это все еще меня удивляет, — сказала я честно. — Я действительно не знаю, как он упустил это, так или иначе.
— Да, — сказала она виновато, — Но тогда, почему бы тебе не представить, что твоя девушка отвечает за попытку уничтожения Чикаго?
Стоит только представить Чикаго, как он начинает в буквальном смысле рушиться вокруг тебя, но, оглядываясь назад, было двадцать-двадцать.
— Ладно, — сказала я. — Итак, он ведет себя как мамочка. Ты говорила с ним об этом?
Вошел Сол, одетый в огромную руковицу-прихватку, и принес круглую кастрюлю, в которой пахло, как вы уже догадались, крем-сыром и беконом. Он положил пиццу на треножнике в середине стола, и как это у них принято, подал по кусочку для каждой из нас.
У меня потекли слюнки, немедленно.
— Спасибо, Сол, — сказала Мэллори, глянув на меня с изумлением. — Твои клыки!
Я прикрыла рот рукой и оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видел этого. Это не единственное,что привлекает дополнительное внимание к моей биологии.
— Спасибо, — сказала я, покопавшись в себе, когда я была уверена, что мое тело было под контролем и я не изнасилую пиццу в этой комнате.
Вкус был потрясающий, это настоящий шедевр. Я хотела было взять с собой пиццу от Сола, будучи вампиром, но это бы не сравнилось с блюдом свежим, только что из печи.
— Я в процессе беседы с Катчером, — Мэллори продолжала. — Я должна ступать осторожно, потому что, ты знаешь, мне почти удалось уничтожить Чикаго. И я не хочу, чтобы свет... Я осознаю, что я сделала, и теперь я стараюсь жить с этим. Чтобы измениться, повернуть так, чтобы я действительно могла использовать этот дар для чего-то большего, чем полнейший эгоизм.
Теперь это было больше похоже на дело. — Мне нравится, что я слышу. Как насчет Гейба и других?
Габриэль Киин был главой Северо-американской стаи и спонсором Мэллори в магической реабилитации.
— Гейб хорошо. Он проводит много времени с Таней и Коннором, не хочет упустить детство Коннора. Берна до сих пор играет в мать. — Берна была одним из родственников Гейба и барменом в баре Украинская Деревня, где был штаб оборотней Чикаго.
— Как долго ты собираешься оставаться с ними?
— Я не уверена. Они строят свой ресторанный бизнес, и они нуждаются в помощи, чтобы провернуть это. Честно говоря, я не уверена, что они на самом деле думали обо мне в долгосрочной перспективе. — Она прочистила горло. — И вот, на самом деле я хотела поговорить с тобой.
— О чём? — спросила я, срезая кусок пиццы, рядом с моей вилкой.
— Что я буду делать, когда мне разрешат использовать мою магию снова, — пояснила она. — Мне нужна продуктивная работа. Некая миссия. И я подумала, что, может быть, я смогу помочь вам, ребята.
Я остановила вилку на полпути ко рту. — Помочь нам?
— Помочь Дому Кадоган. Мне нужно сделать что-то хорошее. — пояснила она, прежде чем я успела ответить.
Что было хорошо, потому что я понятия не имела, как реагировать. — Мне нужно помогать людям. Мне нужно сделать что-то хорошее за то, что я и натворила. И, честно говоря, ребята, мне нужна серьезная помощь.
Она не ошибалась в этом, и я согласна, что она нуждается в пост-реабилитационном плане. Но я не была уверена, подходил ли для этого Дом Кадогана.
— Что именно ты имеешь в виду? — спросила я.
— Ну, я думала, что я могла бы стать приближенной к Дому — как волшебный консультант. Я могла бы помочь вам в планировании операций. Участвовать в миссиях. Я делала это и раньше, в деле с Тейтом. И закончилось всё хорошо.
Она помогала с двумя Тейтами, один из них был падшим ангелом, которого Мэллори обрушила на Чикаго. Но мы-то просили ее о помощи, в первую очередь, потому что она была причиной проблемы и была в состоянии помочь ее решить.
Я не хотела сломить ее дух или остановить ее восстановление, но я не могла этого представить. Договариваться с Этаном, чтобы он дал ей такой доступ, особенно с учетом ее истории с Домом.
Но прежде, чем я смогла ответить, бум потряс здание.
Мое сердце заколотилось от внезапного страха, но прежде чем я успела подняться со своего места, зазвучал очередной бум — отзвуки вибрировали через мое тело и моя рука покрылась гусиной кожей.
Ваза упала с небольшой полки на стене напротив нас, разбившись на куски о пол.
Люди, которые были вблизи, вскрикнули от неожиданности, и большинство всех остальных вскочили и побежали к окнам.
Теперь в темноте раздался другой звук, ритмичный звук. Это было не похоже ни на что, из того, что я могла определить, но ничего случайного. И там была еще одна вещь, легко узнаваемая.
Сталь.
Я могла ее чувствовать, как от ружья или меча, причиной этого была моя катана, закаленная моей собственной кровью. Этого было достаточно, за зданием, чтобы чувство внутри сделало меня гораздо более нервной.
Глаза Мэллори сузились, но не от страха, ее глаза нашли мои. — Что ты думаешь об этом?
— Я не знаю, — сказала я, опустив вилку, мой аппетит неожиданно и необычно, ушел. — Но я думаю, мы лучше узнаем.


Примечания:
[1] - Уотергейтский скандал (англ. Watergate scandal) — политический скандал в США 1972—1974, закончившийся отставкой президента страны Ричарда Никсона. Единственный за историю США случай, когда президент прижизненно досрочно прекратил исполнение обязанностей.
[2] - «Хладнокровный Люк» (англ. Cool Hand Luke; иногда «Люк — холодная рука») — драматический кинофильм американского режиссёра Стюарта Розенберга по одноимённому роману Донна Пирса. Снят в 1967 году в США. Главную роль исполняет Пол Ньюман.



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:16 | Сообщение # 4
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 3

БЕЙ В БАРАБАН



Мэллори бросила деньги на стол и последовала за мной сквозь толпу посетителей передней части ресторана. Пока мы шли, я надела пальто и сунула свои перчатки в карман. Сол стоял у переднего окна в фартуке вместе с персоналом кухни, вглядываясь во тьму. Он не отрывал глаз от стекла до тех пор, пока я не встала рядом с ним.
— Что во имя Бога это было? — спросил он.
— Я не уверена. Но я собираюсь это проверить. Оставайтесь здесь и заприте дверь, пока я не буду уверена, что это такое.
— Я не собираюсь оставаться здесь, пока ты будешь ввязываться в беду.
— Я видала и похуже, — сказала я ему. — Я буду в порядке. Я бессмертна, но вы нет.
Я положила руку на его руки и подняла умоляющий взгляд на него.
— Позвольте мне пойти туда, хорошо?
Сол посмотрел на меня, оценивая на мгновение, прежде чем отступить в сторону, давая мне шанс.
Но я была не единственной, кто был нацелен на дверь. Мэллори была прямо позади меня.
Я протянула руку. 
— Куда ты собралась?
— С тобой, — сказала она, капризно, как любой подросток. — У меня есть определенные навыки, как мы уже видели.
Я оглядывалась по сторонам, понимая, что мы точно не были в нужном месте, чтобы провести дискуссию о ее навыках и следует ли ей показывать их.
— Ты не должна использовать свои навыки, — пробормотала я, — И я не хочу, чтобы это вызвало войну, поэтому я не позволю тебе сделать это.
У нас было достаточно внутривидовой вражды в Чикаго. Мэллори наклонилась. 
— А я не собираюсь стоять рядом, пока ты будешь в беде.
— Мы пока не знаем, беда ли это.
— Ты знаешь, — возразила она. — Твоя магия над этим местом. Ты знаешь что-то о том, что там. То, что ты еще не сказала.
Я не упоминала оружие, потому что я не могла подтвердить все, что здесь находится. Не уверена. Я смотрела на нее на минуту, взвешивая мои варианты: использовать ее в качестве подмоги, рискуя нарваться на гнев Габриэля, или оставить ее здесь, рискуя навлечь ее гнев.
— Если нет ничего другого, — сказала она, — Прежде чем ехать обратно в бар, у меня есть час, пока Катчер не заберет меня. Он и Гейб не захотят меня ждать здесь без тебя, если там беда.
К сожалению, она была права. Они оба поимеют мою задницу в слинге, если она получит травму из-за меня.
— Вот и хорошо. Ты можешь пойти. Но ты не сдвинешься ни на дюйм, если я тебе скажу.
Она дала мне добро, и мы выскользнули за дверь.
Когда мы вышли, Сол закрыл замок снова.
Я оглядела улицу в поисках источника шума. Если другие, встревоженные лица людей заглядывали через дверные проемы и окна, глядя на источник ударов, то я не могла видеть, ничего. Дым в воздухе. Значит беда была рядом, но не в поле моего зрения. Что бы это ни было, оно стало ближе, ритмичный звук становился все громче, и ощущения стали сильнее. Начали визжать сирены, когда две машины ЧДП[3] проехали мимо, сверкая сиреной.
— Что это? — спросила Мэллори.
— Я не уверена. Но я думаю, что у них оружие. 
Оружие и полное отсутствие видимости, означало, что мне нужен резервный план. Я могла быть смелой, когда это было необходимо, но я очень стараюсь не быть глупой. Я достала телефон и набрала номер оперотдела Дома Кадоган, где охрана Кадогана (и я) исследовали и разрабатывали стратегии, Люк ответил на первый же звонок.
— Страж? Что хорошего?
— Я в Викер-Парке у Сола. Мы только что слышали два очень громких звука. Я ничего не вижу, но здесь запах дыма. И я думаю, что у них есть оружие. Вы что-нибудь видите?
Я услышала щелчок, а затем неистовый звук перехода в фоновый режим. Он перешел на громкую связь, и стали слышны шум компьютеров и исследований.
— Мы проверяем сканеры, Страж. Ты там одна?
— Я с Мэллори. И я думаю, мне нужно, чтобы она была здесь.
— Бесспорно, Страж.
— Линдси, по существу.
Линдси была еще одним охранником Дома, подругой Люка и моим стилистом в Доме. — Сканеры ЧДП говорят о взрывах. Это могут быть коктейли Молотова[4], пропановые баллоны или что-то еще.
— Кто бросает коктейли Молотова в Викер-Парке? — спросила я. 
Глаза Мэллори распахнулись.
Дом Кадогана не ответил. Я могла слышать статический гул сканера на заднем плане, но я не могла различить слов. Они должны были слушать.
А еще, звук барабанов становился все громче, подражая ускорению моего сердца.
— Ребята, мне нужна информация по поводу происходящего как можно быстрее.
— В отчетности ЧДП значатся беспорядки, — сказал Люк. — Пожар в нескольких кварталах к западу от вас, и мятежники, движущиеся на восток.
Что поясняет шум. 
— Я думаю, что они бубнят в барабаны или что-то в этом роде. Я слышу, как они движутся. Какова была цель?
— Посмотрим, — сказал Люк. — Черт!
— Что?
— Они попали Брайант Индастрис.
Я нахмурилась. 
— Я не знаю, что это.
— Это компания, которая распространяет "Кровь для вас" в Чикаго. Каждый дистрибьютор является независимым. Они называются Брайант Индастрис, чтобы держать хороший профиль.
Для того, чтобы ассимилироваться, большинство американских вампиров избегает пить кровь из людей и вампиров, и, вместо этого, вампиры рассчитывают на мешки с кровью под названием “Кровь для вас.” Каковы были шансы мятежников в этот день и шансы случайной бомбардировки центра распределения "Крови для вас"?
— Мятежники являются анти-вампирами, — догадалась я, желудок сжался от нервов.
— Это вполне возможно, — согласился Люк. — И, Страж, они движутся. Я думаю, что теперь лучшее время, чтобы уйти и вывести Мэллори оттуда. Бар Литл Рэд ближе, чем Дом. Может останетесь там до тех пор, пока мы не будем уверены, что все чисто?
Я оглянулась на дверь. 
— Люк, я не могу просто оставить Сола здесь без защиты, когда сюда направляются мятежники. Что, если они пытаются попасть в ресторан?
— Они анти-вампиры, Мерит. Возможно, они не представляют определенного риска для Сола, пока не обнаружат, что вы там были. Если они думают, что он укрывает вампов, они могут ударить из-за этой цели. Ты опасна для него, если вы останетесь.
Эта возможность ужалила, пройдя болью через мою грудь. Для них, потому что я отличаюсь биологически, я была врагом. И это значило, что я представляю опасность для всех, кто меня окружает.
— Люк... — начала я, но он оборвал меня.
— Ты не можешь защитить Сола, Мерит. Садись в свою машину и уезжай.
Дерьмо. 
— Люк, позвони деду. У него по-прежнему есть друзья в ЧДП. Может быть, он сможет вызвать патруль к зданию.
— Хорошая мысль, — сказал он. — Я позвоню ему, как только ты пообещаешь оттащить свою задницу к Литл Рэд.
— Хорошо, — пообещала я. 
Я повесила трубку, но решила воспользовался моментом, чтобы отправить сообщение с предупреждением Джонаху. Оно было простым и точным: БЕСПОРЯДКИ В ВИКЕР-ПАРКЕ. НАПАДЕНИЕ НА КРОВЬ ДЛЯ ВАС. ПРОДОЛЖАЙ СЛЕДИТЬ. Мой телефон просигналил сразу, и я предположила, что Джонах уже ответил. Вместо этого, я нашла раздражающие предупреждения, что мое сообщение не прошло.
Я спрятала телефон обратно в карман. Я решила попробовать позже и надеялась, что Джонах получит сообщение. Я взглянула на Мэллори. Она явно нервничала, но глаза ее были ясны, и казалось, что ее магия соответственно усиливалась.
— Насколько много ты слышала?
— Достаточно, чтобы знать, что мы должны спешить.
Я кивнула и должна была говорить громче, чтобы быть услышанной из-за усиления звука барабанов и пения.
— Моя машина всего в двух кварталах, но моя катана в машине. Она выдаст, что мы сверхъестественные, так что мы сделаем вид, что мы всего лишь две девушки, прогуливающиеся по ночному городу. Мы пойдем к машине, сядем и поедем быстро, так мы сможем попасть в бар.
— А если они узнают тебя?
Мой отец, Джошуа Мерит — Мерит моя фамилия — владел недвижимостью в Чикаго, и СМИ в городе осветили новость, что я стала вампиром. Моя фотография была в газетах, поэтому я точно была узнаваема.
— Я надеюсь, что нет, — сказала я. 
И не было ни малейшего шанса, что я сдамся без боя. А это я умела.

***

Я пожала Солу руку и пообещала, что помощь уже в пути. Он не был в этом убежден... пока я не сказала ему о причине беспорядков — анти-вампиры, и я была частью их цели.
— Я не хочу, чтобы вы или ваш ресторан пострадали из-за нас, — сказала я. Сол кивнул, немного виновато, и снова запер дверь.
Я знала, что не права. Меня отличали от них и генетика, и клыки, и кровожадность. Это было горьким напоминанием разделения, различием между нами.
Я посмотрела на Мэллори, и она кивнула изобразив улыбку на лице. — Ты сказала, что мы девочки с вечеринки в ночном городе. Ну что, давай выбираться отсюда. Пока это возможно.
— Есть ли здесь чикагские девушки?
— Сегодня вечером, — сказала она, — есть.
Мы направились к машине, избегая Дивизии, перебегая из ресторана в переулок, через дорогу, затем повторно через тьму на другую сторону, где мы увидели источник шума.
Там были десятки людей, может быть, сорок или пятьдесят, и они двинулись вверх целой Дивизией. Толпой. Они были в возрасте достаточно молодом, чтобы быть подвергнутыми сердечным проблемам к сорока годам, и они были явно увлечены своим делом, о котором они кричали громко и часто.
— Очистим Чикаго! — кричали они в унисон. 
— Без клыков! Чистый Чикаго! Без клыков! — Они повторяли слова, как мантру, с ненавистью, кричали на людей на улице, размахивая руками как хоккейными клюшками в воздухе, между друг другом, разбивая окна машин и фонари, везде где они проходили.
Это были современные жители с факелами, а я — монстром Франкенштейна.
— Что за уроды, — пробормотала Мэллори.
— Еще какие, — согласилась я.
— И нам как-то нужно отсюда выбраться, пока они не приблизились. — В поисках пути отступления, я глянула на Вольво на улице. Он стоял в безопасной зоне, пока еще с целыми зеркалами и стеклами, но нам нужно было проскользнуть мимо мятежников, чтобы до него добраться.
— Девчонки с вечеринки, — напомнила я. Мэллори кивнула, и я взяла ее под руку. Приняв самое человеческое выражение, мы пошли к машине, словно две обычные девушки, возвращающиеся под конец ночи в центр города.
Я работала, стараясь не вздрагивать при каждом звоне разбитого стекла и залпах анти-вампиров, выкрикивающих проклятия позади нас, и опустила глаза. Но это не замедлило моего быстрого сердцебиения. Здесь было много людей, больше нежели я могла бы справиться в одиночку, особенно без оружия, ничего кроме сине-волосой девушки рядом со мной не было.
Зазвучали сирены вокруг нас, когда мятежники уничтожили окна магазина и поступил сигнал тревоги. Когда мы дошли до конца квартала и нам оставалось идти всего несколько десятков футов, мы, пригнулись, за углом, наши сердца колотились, когда мятежники подошли ближе.
К сожалению, это только взбесило моего внутреннего хищника, который был более чем готов ринуться в бой с людьми. Озлобленными, плаксивыми людьми.
— Так, забавная история, — сказала Мэллори, ее спина напротив стены здания, ее рука обнимала меня. — В коем-то веке я пыталась поужинать с моей лучшей подругой, и случился Апокалипсис.
— Не шути, — пробормотала я, соглашаясь, морщась от звуков насилия из окутавшей нас ночи.
— Мерит, — сказала она, — Посмотри.
Я проследила за направлением ее взгляда на другую сторону улицы, где стояли двое молодых людей, остановленных мятежниками, которые решили отделиться от основной группы. Это были дети подросткового возраста. Один был чрезвычайно худой, другой оказался более плотным. Одеты они были в плохую облегающую одежду, которая не выглядела достаточно теплой для холодной ночи, но это была вряд ли главная забота.
Демонстранты, ростом шесть или семь дюймов с грудой мышц угрожающе стояли над ребятами. Один из мятежников, тот, что повыше, был стрижен под панка и носил цепь с сияющим золотым кулоном в виде гигантского знака доллара. Его друг, который был на четыре дюйма ниже, носил атласный пиджак с вышитым драконом на спине и эмблемой Кабс[5].
Для меня это было оскорблением команды Кабс.
Более плотный ребенок, должно быть, сказал что-то, что не понравилось мятежникам, тогда они оба подошли и толкнули ребят в плечи, те спотыкаясь попятились на несколько шагов.
— Мерит, мы должны помочь им.
Мне бы хотелось помочь им, но в первую очередь я должна была помочь ей. Я чувствовала, как магия начала закипать вокруг нее, она пузырьками выходила на поверхность. Достаточно скоро магия достигнет полного кипения, и я, возможно, не смогу уже это остановить.
— Мэллори, я должна вытащить тебя отсюда, прежде чем что-то случится.
Она посмотрела на меня.
— Прежде чем я потеряю самоконтроль?
— Откровенно говоря, да.
— Кэролайн Эвелин Мерит. Я не собираюсь наносить кому-то вред.
Так она сказала. Но ведь ее послужной список не был величайшим. Мы бы смогли создать альянс с ней изменившейся, но это было бы не надежно. Я не хочу одна бороться с ней, вышедшей из себя.
Я с тоской посмотрела назад на машину.
— Мне не то, чтобы не нравится это, — сказала я, — Но у меня есть обязанности, и прямо сейчас ты главная из них.
— Захлопнись, — сказала она. — Ты любишь действовать, как вампирская задница.
Без предупреждения, она испустила оглушительный свисток. 
— Эй, придурки! Почему бы вам не выбрать кого-то своего размера?
Все четыре взгляда обратились к нам.
— Мэллори Деленси Кармайкл, — пробормотала я, проглатывая внезапный комок страха. Я могла быть вампиром, но мятежники были на несколько дюймов и фунтов больше меня. И еще в них много ненависти.
Парень с ирокезом взглянул на нас, выгнув губы. — У тебя проблемы, сука?
Суровые слова побороли страх. Я одарила его взглядом Этана Салливана — достойно выгнув брови.
— Что он сказал?
— О-о, нет, он мой, — прошептала Мэллори. — Пойду надеру ему задницу.
Легко ей говорить, ведь я не должна была позволять ей делать все, что угодно. Но было уже слишком поздно отступать, теперь она, наверное, завелась.
Смирившись со своей участью, я выпрямила свои плечи, сделала вдох, чтобы успокоить мои нервы, и надела лучший костюм вампира — отвагу. 
— Следи за основной группой, и дай мне знать, если они подойдут слишком близко к машине. Мы не можем взять на себя всю толпу, не в одиночку.
Мэллори кивнула.
Я крутанула бедрами при ходьбе, что задержало их взгляды на мне, когда я приблизилась.
— Эй. Ты назвал меня сукой?
Стриженный и Дракон переглянулись между собой и фыркнули, после чего стукнулись кулаками, словно они набирали очки с помощью односложных слов.
— Назвал, — сказал Стриженный. — Что собираешься с этим делать? 
Я проигнорировала вопрос и посмотрела на ребят. 
— Эти парни доставали вас?
— Они похожи на вампиров, — сказал Дракон, как будто это объясняло и оправдывало их отношение.
Откровенно говоря, ребята не выглядели так, словно они так или иначе заботились о вампирах. Они выглядели просто испуганными и стремящимися убраться к чертям подальше от Викер-Парка.
— Мы просто, знаете, подумали, что они должны получить справедливую встряску, — нервно сказал самый крупный из детей, почесав плечо.
Я не могла представить себе смелости, которая потребовалась от него, чтобы выдавить из себя эти слова перед лицом двух мятежников, и я хотела подойти и крепко обнять его за храбрость. Но это было не то, почему я была здесь.
— Да пошел ты, — сказал Стриженный.
— Ага, — согласился Дракон.
Но парень говорил о своем мире, он нашел в себе мужество. И он так же не собирался отступать.
— Ты в заднице, ты знаешь это? — он с силой дернул себя за пиджак. — Ты думаешь, что выбивание из меня дерьма, делает тебя храбрыми? Не делает. Это делает из тебя идиота. Так что избей меня, если хочешь, если это заставит тебя чувствовать себя лучше. Но в конце дня, я знаю, кто я такой. Но ты ни хрена не знаешь.
Стриженный, может, ни хрена и не знал, но он знал, когда был зол. Он протянул руку, чтобы схватить парня за воротник... но он был недостаточно быстр для меня.
На долю секунды раньше, чем его пальцы схватили ткань воротника, я протянула свою руку и поймала его. Он застыл в шоке от того, что кто-то подумал бросить ему вызов, и от того, что я сделала это так легко.
— Забавно, — сказала я. — Я вампир. А те парни, — я жестом указала на ребят, — на моей стороне. А вы, как выясняется, нет.
Я слабо сдавила его запястье. Не достаточно сильно, чтобы сломать ему кости, но достаточно для того, чтобы дать ему понять, что я действительно другая, и что я была очень серьезна.
— Сука, — пробормотал он, но не отрывал взгляда от своего запястья. Бусинки пота пунктиром отметили его бровь.
— Сделай что-нибудь, Джо!
Джо, известный иначе как Дракон, поднял рубашку, демонстрируя свой костлявый таз и матово черный пистолет, засунутый за пояс брюк.
— О, дерьмо, — сказал второй парень, более тихий. — Мы не хотим никаких проблем. Мы просто идем домой.
Моя кровь заледенела. Как же я пропустила его оружие, красноречивую вибрацию пистолета? Не то, чтобы теперь причины имели значение. Единственное, что имело значение теперь — это убрать отсюда детей в целости и сохранности. 
Блеф, сказала я сама себе, несмотря на то, что мое сердце громко билось, я могла слышать его колотье в ушах.
— Вот как мы собираемся играть в это, — сказала я, собирая так много бравады, сколько могла собрать. — Я собираюсь дать этим ребятам уйти, а ты собираешься опустить свою рубашку поверх пистолета снова. И твои парни собираются уйти отсюда. 
Джо рассмеялся.
— Думаешь, я тебя боюсь?
Альфа хищник, напомнила я себе. Вершина пищевой цепочки. Я сделала свои глаза серебряными и опустила клыки, и я снова посмотрела на Джо голодными глазами. Поскольку обед был прерван, мне не нужно было притворяться.
Его глаза увеличились от ужаса, но только на мгновение. В свои двадцать он был парнем с пистолетом на готове, и по части бравады он был лучше меня. Его глаза стали холодными, с намеком на ненависть.
— Ты там в порядке? — спросила Мэллори. Но будучи хорошей девочкой, по крайней мере сегодня ночью, она не двигалась с определенного ей места.
Может быть, подумала я, я могла бы использовать ее в этой нашей маленькой игре. В конце концов, она начала ее.
— Твоя маленькая подружка зовет тебя, — сказал Стиженный. Но поскольку он все еще был на земле с запястьем согнутым в моей руке, я не уделила ему внимания. Джо и пистолет — вот что волновало меня.
— Думаешь, я напугана? — сказала я. — Конечно, я довольно сильная. Но я ничто, по сравнению с ней. 
— Она не выглядит такой уж сильной, — сказал Джо.
Я скривилась.
— Полагаю, ты не знаешь, кто она такая.
Все четверо посмотрели назад на нее, очевидно, не напуганные маленькой цыпочкой с голубыми волосами. Если бы только они знали правду... Конечно, на самом деле, я не могла позволить им узнать правду, так что я ввела их в заблуждение немного больше.
— Она — Жнец Смерти[6].
— Туфта, — сказал Джо.
— Ни х... — сказал парень, который стоял перед мятежником, внимательно глядя на меня. — Она... она права. Та девушка — смерть.
— Жнец, — дополнила я, поскольку он, очевидно, следовал за моим выводом. — Жнец Смерти. Разговаривает с мертвецами, оживляет их, если необходимо, наводит зло на мужчин и женщин, которые не заслуживают того, чтобы жить.
— И что потом? — спросил тихий парень.
Я ответила жестом, пальцем чиркнув по своей шее, словно лезвием.
— Это серьезная фигня, — снова сказал Джо, но, в то же время, он не звучал окончательно убежденным. — На самом деле, девчонки не могут делать этого.
— Эта девчонка может, — сказала я. Я наклонилась вперед и совсем чуть-чуть понизила голос. — Ты когда-нибудь шел по улице ночью и тебе казалось, что ты слышишь шаги за спиной? Возможно, ты идешь немного дольше, пока твое сердце стучит в груди словно барабан. Ты думаешь, что ты вообразил это, и продолжаешь идти. Но шаги начинаются снова. Шаг за шагом. Шаг за шагом. И ты останавливаешься и оборачиваешься вокруг, и там ничего. Ни единого признака чего-либо на улице. Только свет и тени. Но ты знаешь, уверен так, словно знаешь что-то, что ты не был там один.
Они застыли, глаза на мне, но глянцевые, словно они вспоминали свой собственный опыт. Я поднажала.
— Или, может быть, ты один дома, и ты разговариваешь с кем-нибудь в соседней комнате, потому что ты видел их промелькнувшие тени. Когда они не отвечают, ты идешь посмотреть... и комната пуста. Она была пуста все время. Но внутри ты можешь чувствовать это. Ты знаешь, что был не один. И когда ты пытаешься пойти спать, когда ты закрываешь глаза, ты можешь чувствовать их, ты можешь чувствовать ее, в футе от твоей кровати, наблюдающий за тем, как ты спишь.
Медленно, с максимальным эффектом, я скользнула взглядом к Мэллори.
— Она то, из чего сделаны ночные кошмары. Она посещает умы живых и мертвых, и она видит зло, где оно прячется. И сейчас она знает, кто ты есть.
Потому что в этом моем вымышленном рассказе, Мэллори была Смертью, Санта Клаусом, приносящим несчастье. Конечно, это никак не было правдой, но этого было достаточно, чтобы изменить намерения Джо. Он уронил обратно рубашку поверх пистолета.
— Ты не можешь этого сделать, — слабо проговорил Стриженный, но борьба ушла из него.
— Могу и уже делала, — напомнила я ему. — Я собираюсь отпустить вас, и я дам вам десять секунд форы. Потому что мы любим охоту, — добавила я с восхитительным вздохом. — Но помните, даже если вы не видите ее, вы почувствуете, как волосы на вашей шее встают дыбом, и вы будете знать, что она там. 
Я отпустила запястье Стриженного. Он вскочил и побежал вниз по улице, прочь от мятежников. Джо следовал за ним. Не оборачиваясь. 
Минуту я и ребята стояли в тишине.
— Это все правда? — робко спросил болтун.
Я снова посмотрела на него.
— И да, и нет. Правда намного менее пугающая и, в то же время, намного более пугающая. Как тебя зовут?
— Аарон, — он жестом указал на более тихого друга. — Это Сэм.
Я кивнула.
— Ты сказал хорошие вещи, Аарон. Правдивые. Ты один из хороших людей. Никогда не позволяй никому говорить тебе другого, окей?
Аарон застенчиво кивнул.
— Мерит! — писклявым шепотом сказала Мэллори из своего угла, глаза заметили угрозу, которую я еще не могла видеть. — Они идут. Мы должны уходить! Сейчас!
Я закрыла глаза, чтобы очистить голову от адреналина и серебра, потом посмотрела на парней, когда была уверена, что они снова в норме. 
— Вы должны идти. Я нагнала на парней страх, но, уверена, я не поменяла их мнения по поводу вампиров или людей, которые их поддерживают.
— Наша машина прямо там, — сказал Сэм, его нервный взгляд все еще был на моем рте. Я полагала, намек на клыки произвел впечатление, и не один он хотел бы забыть это в ближайшее время. 
— Тогда идите, — сказала я, и они отправились. Они взбежали на блок, потом забрались в самую маленькую машинку, какую я когда-либо видела — автомобили клоунов восхитились бы — и наехали на блок шумя мотором похожим на вакуумный очиститель.
Хорошее деяние совершено, я побежала обратно к Мэллори и заглянула за угол на улицу.
Это не выглядело хорошо.
Мятежники достигли нас в худшем в мире построение. Я попыталась сделать счастливый вид, но в этом не было особого смысла.
— Мы должны утаскивать задницу?
— Давай.
Мы бросились обратно в улочку и бежали в полную силу, пока не достигли машины. 
— Разблокируй ее, — сказала Мэллори, тряся дверную ручку со своей стороны. Словно это когда-то ускоряло процесс.
— Я работаю над этим, — проговорила я, возясь с тем, чтобы всунуть ключи в дверной замок. Но адреналин и ожидание сделали меня неуклюжей. Мы были так близко. Так близко к тому, чтобы убраться на безопасное расстояние, и чтобы благополучно доставить Мэллори домой без магических инцидентов. 
Но недостаточно близко.
— Эй, леди, — сказал мужской голос позади нас.
Я оглянулась назад. Он был вероятно лет двадцати пяти, с бледной кожей, светлыми волосами, худощавый, и со скверным поведением. Он нес длинный охотничий нож в одной руке и хоккейную клюшку в другой.
Мы пытались игнорировать его, но он не желал оставаться в игноре.
— Эй, я с вами разговариваю! Вы хорошие девочки с нами в нашей борьбе за человеческие права?
Его предубеждение было столь иррационально, что он даже не осознавал, что старается присоединить Суперов к своему отряду.
Глаза Мэллори сузились. Было ясно, что у нее чешутся руки, чтобы отшлепать глупца. 
— Человеческие права! — прокричали еще двое поблизости. — Долой клыкастых! Чикаго не нуждается в них, и Чикаго, конечно чертовски их не хочет!
Парень посмотрел на Мэллори.
— Что на счет тебя? Голубенькая? Ты на нашей стороне? Правда и справедливость, больше никаких долбанных вампиров? Кому они нужны, верно?
Его голос был дразнящим, а слова кокетливыми... и совсем неправильно было произносить их.
Он потянулся и положил жилистую руку на Вольво.
Глаза Мэллори угрожающе сузились, и воздух вокруг нее стал колючим. Ее магия поднималась.
— Никаких долбанных вампиров, — любезно согласилась я, потом улыбнулась парню, который устроился как дома на капоте машины. Держа свой взгляд на нем, я произвела слепую попытку с ключами.
— Вы живете где-то здесь?
— Сделали обход. Уезжаем, — наконец, ключи нашли свое место, и замок щелкнул, открываясь. — Извините, но нам нужно уходить. Так что...
Мгновение он смотрел на меня, его глаза сузились, когда он осознал, что ему ловко отказали. И, поскольку он не мог принять возможность того, что кто-то отказал ему, он немедленно решил, что с нами что-то не так. 
Он постучал лезвием ножа по капоту.
— Вам нравятся клыкастые? Вы думаете, что это горячо?
— Я думаю, ты должен убраться от моей машины, так чтобы мы с моей подругой могли уехать.
Он подбросил нож в руке, так что его острый конец оказался передо мной, и наклонился ближе.
— Думаю, вас нужно немного научить уважению.
Руки Мэллори начали трястись, ее тело вибрировало энергией. Она скрестила руки, пряча ладони. Она грызла свою губу, гнев образовался на ее лице, все это было направлено на парня, который доставал меня.
Она хотела надрать ему задницу.
И она была не одна.
— Я знаю достаточно об уважение, — сказала я. — Но нам действительно нужно идти.
— Кто, к чертям, вы думаете такие? Вы знаете, что мы только что сделали? — Он жестом указал назад в направление столба дыма, поднимающегося за нашими спинами. — Мы обрушили здание. Они думают, что они сильные? Вампиры? К черту их. На хер их. Очистим Чикаго! — выкрикнул он, поднимая руки, чтобы собрать больше мятежников вокруг себя и вокруг нас, барабаня ими по Вольво в такт с их собственной полной ненависти симфонией.
— Готовы идти прямо сейчас? — Спросил ненавистный тип, мужик, который начал драму.
Он хлопнул хоккейной клюшкой по капоту, оставляя на его прежде не искаженной стали вмятину двух фунтов в длину.
— Какого черта! — сказала я, мои собственные эмоции прорвались через искусственно-человеческий барьер, который я установила. Я сжала руки в кулаки, чтобы удержаться и не придушить его, не атаковать людей по среди улицы в окружение свидетелей, и плевать на оправдание.
— Это моя машина!
— Да? И какого черта ты сделаешь с этим? — он ударил по лобовому стеклу, трещина растянулась от края до края.
— Может быть это не ей нужно беспокоиться об этом.
Мы оба посмотрели на Мэллори, которая произнесла эти зловещие слова. Она стянула свою вязанную шапку, завитки голубых волос, которые выскочили из косы, плавали вокруг ее лица в магическом облаке.
Это облако не было видимым, но я могла чувствовать его, как будто стояла в нескольких дюймах от высоковольтных проводов...
— Тебе есть что сказать по этому поводу, Синеволосая? 
— Мэллори, — предупредила я, но она таращилась на него, таким взглядом, какой мог быть у гения, которому какой-то человек задал глупейший в мире вопрос. 
— Собственно говоря, — сказала она. — Есть.
Она моргнула... и то же сделал свет через улицу. Он вспыхнул и затрещал, достаточно громко, чтобы заставить даже бесстрашных мятежников отступить.
Еще одна секунда пристального взгляда, и свет взорвался, посылая ливень зеленых и оранжевых искр в воздух. Низвергся хаос, и мы получили полное преимущество.
Я метнула ей ключи.
— Забирайся в машину! — выкрикнула я, и она открыла свою дверь и залезла внутрь. Я использовала свою дверь как тупой предмет, хлопая ей по коленям парня, пока он не рухнул на землю. Мои усиленные чувства сейчас были в полной готовности, я услышала свист биты позади себя и пригнулась как раз вовремя. Но она была уже в движение и прошла прямо через окно с водительской стороны.
— Черт возьми! Я только что смыла дорожную соль с этой штуки, — пробормотала я сквозь зубы, хватая биту в центре и толкая ее назад в кишки женщины, которая пыталась снести мне голову. Женщина хрюкнула и упала на колени. Я бросила биту, залезла в машину, заводя ее, и тронулась. Большая часть толпы бросилась прочь, чтобы избежать наезда, некоторые были храбрее и побежали на нас, в последней попытке совершить насилие. Я вдавила акселератор в пол, чтобы набрать скорость и удрать.
Дивизия перешла к другому набору выкриков полицейских машин.
Мы убрались. Но куда мы направлялись теперь?



Примечания:
[3] - Чикагский Департамент Полиции
[4] - «Кокте́йль Мо́лотова», бутылка с зажигательной смесью — общее название простейших жидкостных зажигательных гранат (название Molotov Cocktail имеет распространение в английском языке, в русский язык попало из английского в конце ХХ века). Обычная конструкция — стеклянная бутылка, содержащая горючую жидкость, и запал (в самом примитивном варианте на горлышке закреплена смоченная горючим тряпка).
[5] - Чикаго Кабз (англ. Chicago Cubs) — профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Центральном дивизионе Национальной лиги Главной лиге бейсбола. Команда была основана в 1870 году. Клуб базируется в городе Чикаго, Иллинойс. Владельцами команды является семья Джо Риккета, основателя компании TD Ameritrade.
[6] - Образ смерти — персонификация смерти в виде некоей физической сущности. Смерть в качестве вымышленного образа встречается в мифах и легендах всех мировых культур начиная с незапамятных времён. Так как изначально человек не мог объяснить причину смерти живого существа, то бытовали представления о смерти, как о реальном существе. В европейской (и, в частности, славянской) культуре смерть часто изображается в виде скелета с косой, облачённого в чёрный балахон с капюшоном (англ. Grim Reaper — «Мрачный Жнец»).



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:18 | Сообщение # 5
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 4

МИЛЫЙ И ВУЛЬГАРНЫЙ


Машина промерзала. Окна со стороны водителя не было, лобовое стекло пока еще находилось на месте, но было искажено сетью трещин. К счастью, Литл Рэд был недалеко. Бар располагался на углу Украинской Деревни, дорога была вся ухабистая — и в данном случае, морозная поездка на машине — подальше от Викер-Парка.
Когда я проехала несколько кварталов между нами и мятежом, я взглянула на Мэллори. Ее вязанная шапочка снова была на месте, руки скрещены, а ладони спрятаны по сторонам. Она снова аккумулировала свою магию, лишь шепот энергии струился вокруг нее и вся его меланхолия.
— Ты в порядке?
Она кивнула, но не ответила.
— Ты использовала ее всего лишь секунду, — сказала я, полагая, что она была расстроена, потому что использовала силу.
— Я использовала ее, чтобы повредить имущество перед людьми. Им даже не полагалось знать, что маги существуют, а тем более видеть меня, угрожающую им.
Колдуны были среди последних суперов, о которых не знали люди.
— Ты защищала меня, — проговорила я. — И не похоже, что ты метала молнии в уличные фонари. Вероятно, они подумали, что это было совпадение.
Мэллори вздохнула и потерла свои виски.
— Может подумали, может нет. В любом случае, я не уверена, что Габриэля будет это заботить. Я сломалась. Речь идет именно об этом. Я сломалась, и он будет знать об этом.
— И ты должна рассказать ему?
Она наградила меня плоским взглядом.
— Ты предлагаешь мне попытаться скрыть что-то от Апекса Северо-Американской Центральной Стаи? Ради Бога, он вервольф. Он может почуять ложь, даже если я не расскажу ему, игра слов не поможет.
— Извини, Мэл. Но спасибо, что заступилась за меня. И за машину.
— Не благодари меня за это. Она не совсем в целости и сохранности, — Мэллори наклонилась вперед и посмотрела через растрескавшееся стекло на помятый капот машины. — Мудаки сделали свое дело.
— Мудаки часто так делают.
— Это билборд топ сорока песен, ожидающих своего часа.
— Исполняется на мотив "Там будут грустные песни", — предложила я, затем предложила лирику. — Там будут мудаки, которые заставят тебя плакать.
— Мудаки часто так делаююют, — спела Мэллори. — Ты права. Это не плохо, — Она вздохнула и подтянула колени вверх, оперевшись на них лбом. — Моя жизнь — отстой.
— Она отстой, потому что ты стараешься делать правильные вещи, но результат не показывает этого. Ты находишься на той стадии, когда благие намерения встречают дерьмовые возможности. Добро пожаловать в мои первые одиннадцать месяцев в качестве вампира.
— Ты вампир только десять месяцев.
— Моя точка зрения ясна.
Она слегка хихикнула, что послужило мне поводом.
— Все становится легче. — сказала я. — Тебе не нужно приспосабливаться под бдительным оком Габриэля Киина.
— Ты права. Мне только нужно было приспосабливаться под бдительным оком Этана Салливана. Это было чрезвычайно легко.
— Ты действительно собираешься попытаться перещеголять меня в этом?
— Ты та, кто создал термин "Дарт Салливан", — напомнила я ей. — Кроме того, я бы не позволила тебе поскользнуться год назад, прежде, чем ты получила свою магию. Я полагаю, что, вероятно не должна позволить тебе подскользнуться сейчас.
Она посмотрела на меня и улыбнулась, совсем чуть-чуть.
— Я рада, что ты здесь.
— Я тоже рада, что ты здесь, — сказала я.
Мы достигли Украинской Деревни. Мои уши и пальцы болели от холода, я успешно втащила Вольво на парковку перед кирпичным зданием, в котором располагался Литл Рэд. Оборотням должно быть было достаточно холодно, так что парковочные места перед баром пустовали от дорогих мотоциклов, сделанных на заказ.
— Закрыто на зиму? — громко поинтересовалась я.
— Только транспорт, — сказала Мэллори. — Оборотни не хотят ездить при ледяном ветре и температуре ниже нуля.
Проехавшись без окон последние несколько минут, я поняла их настроение.
Я выключила двигатель, но еще минуту мы сидели в машине.
— Ты готова?
— Не совсем, — сказала она. — Но женщина должна делать то, что женщина должна делать, и все это идиоматическое дерьмо.
Она выдохнула и открыла дверь машины, и я пожелала ей всего хорошего.

***

Бар был классическим, с протертыми полами, потрепанными столами и настырными клиентами. Музыкальный автомат играл низкую, грустную мелодию — кантри напев 1970-80х годов, когда пряжки были большими, а волосы еще больше.
Бар не особо радовал глаз и слух, но сегодня здесь пахло просто потрясающе. Аромат сладких и острых томатов, скорее всего это был соус для барбекю, фирменное блюдо стаи, гордость новой кухонной системы.
Габриэль Киин, который стоял перед самыми большими стеклянными окнами в баре, выглядел как настоящий хищник. Он был высокий, с квадратными плечами, рыжевато-коричневыми волосами, длиною до плеч и с янтарными глазами, которые сияли, когда на них падал свет. На нем были джинсы, футболка с длинными рукавами и черные ботинки, которые выглядели так, будто могут нанести урон. Аксессуары в его случае были излишни. Весь его вид внушал силу.
Оборотни были чудной породой. Они были довольно жесткими, любили хороший виски и хромированные байки. Но еще у них была сильная связь с природой. Оборотни, что-то типа хиппи сверхъестественного мира, ну если бы только хиппи носили байкерский ботинки и управляли Харлеями[7], повергающими в дрожь асфальт.
На руках Гейб держал своего маленького сына Коннора. Это был красивый малыш с яркими синими глазами и ежиком мягких, темных волос. Он уставился на меня и Мэллори с совершенно невинным выражением лица. Дай-то Бог, чтобы он смог сохранять этот невинный образ как можно дольше.
— Дамы, — поприветствовал нас Гейб. — Слышал, что у вас проблемы с передвижением.
— Мятежники, — сказала я. — Они подожгли центр распространения "Кровь для Вас", а потом отправились на демонстрацию.
Гейб махнул рукой в сторону автомобиля.
— Я так понимаю, ты попала под перекрестный огонь?
Я кивнула.
— Мы пытались уехать и избежать всей этой драмы, но привлекли их внимание. Машине досталось, но мы выбрались. Они до сих пор устраивают беспорядки. Маршируют с битами и палками.
Отчет, который я предоставила Гейбу, заставил его перевести взгляд на Мэллори. Янтарные глаза сверкнули силой.
— Что-то ты молчалива.
— Я использовала магию, — сказала она.
— Нам стоит поговорить об этом?
Мэллори закивала, и без дальнейших разговоров пошла к красной двери, которая вела в подсобку.
— Один момент, котенок. — сказал Гейб, поправляя Коннора и следуя за Мэллори.
Пока я ждала, я воспользовалась возможностью и позвонила Этану.
— Страж? Все в порядке?
— Мы в Литл Рэд. Вольво немного пострадал, а Мэллори использовала магию, но так или иначе мы в порядке.
— Она использовала магию? — спросил Этан
— Да, нас окружила группа протестующих и она вырубила уличное освещение, чтобы отвлечь их и дать нам время убраться оттуда.
— Умно, — сказал Этан
— Очень, — ответила я, смотря на красную кожаную дверь. — Гейб и Мэллори сейчас разговаривают. Сомневаюсь, что он в восторге от всего этого.
— Он не против использования магии, если Мэллори в состоянии ее контролировать, — сказал Этан. — В любом случае, я рад, что ты в порядке.
— Я тоже. Протестующие были все еще там, когда мы уезжали.
— Большинство отчетов сообщают, что протестующие находятся в одной области, но восстание так до конца и не подавлено. А пожар в распределительном центре удалось потушить.
— На сколько сильный нанесен урон?
— Я пока не слышал, но Скот и Морган готовятся к дефициту крови.
Дом Кадогана был одним из немногих Домов в Америке, который разрешал своим вампирам питаться от людей. Большинство Домов использовали пакетированную кровь в надежде, что это позволит улучшить отношения с людьми. Дефицит пакетированной крови может в корне изменить ситуацию.
— Говоря о протестующих, — напомнила я, — они скандировали "Чистый Чикаго". Я не знаю, название ли это группы или просто слоган, но Люк вполне возможно захочет заняться исследованием этого вопроса.
Изучение оппозиционных движений было одной из наших ключевых тактик. Если не можешь побить врага, по крайней мере изучи его.
— Я посоветую ему заняться этим вопросом. Вольво еще на ходу? Ты сможешь добраться Домой до рассвета?
— Поездка обещает быть прохладной, но да. Я скоро буду дома.
— Будь осторожна, Страж.
— Обещаю. — сказала я и повесила трубку.
Пока Мэллори и Гейб все еще находились в подсобке, я прямиком направилась к бару.
Берна нависла над стойкой читая книгу, подпирая подбородок рукой.
— Мкртвый сезон для оборотней? — поинтересовалась я, занимая место за стойкой.
— Холодно, — ответила она не отрываясь от книги. — Спящий режим.
— Оборотни впадают в спячку? — спросила я. Гейб уж точно казался бодрствующим, и я разговаривала с Джеффом пару ночей назад.
— Не в пещерах, конечно. Но мы чувствуем холод. — она сотряслась в притворном ознобе, от этого ее впечатляющая грудь пришла в движение. — Мы остаемся дома. Готовим. Заправляемся едой и принимаем ванны с мыльными пузырями. Толстые носочки для ног.
— Ванна с мыльными пузырями? Киины не похожи на любителей мыльностей.
Хотя, я запросто могу представить себе Гейба, отмокающего в джакузи.
Гладкая грудь. Может быть, несколько влажных завитков. Если быть откровенной, зрелище должно быть впечатляющее.
Берна прищурилась, глядя на меня. На секунду мне показалось, что она уловила ход моих похотливых мыслей. Конечно, я была в отношениях, но это не мешает мне думать о счастливо-женатом оборотне. Но это было не то, о чем она заботилась.
— Ты должна быть толще.
Берна была конструктивным критиком моего веса; она думала я слишком худая, что не имело ничего общего с тем, что я ем. Это было связано с вампирским метаболизмом, который был очень быстрым. Если бы я не была вампиром и любителем шоколада и выпечки, она возможно развела бы во мне комплекс.
— Я много ем, — сказала я. Но в данном случае я не ела уже несколько часов, а ужин был прерван.
Берна поджала губы в очевидном скептицизме и уставилась на меня взглядом матери, которым награждала Мэллори парочку раз.
— Хорошо. Я наверное не буду против небольшого перекуса перед отъездом.
В глазах Берны появился отблеск победы. Она исчезла в подсобке и прежде, чем дверь за ней закрылась, я успела уловить парочку слов, сказанных Гейбом.
— Подумай, Мэллори, — говорил он ей. Его тон не был приветливым. Я напряглась на минуту и решила, кое-что предпринять. Я редко этим занимаюсь, за исключением экстренных случаев.
Я отключила барьеры, которые обычно сопровождают мой мозг.
— ... это было правильно, — сказала Мэллори.
— Ты думаешь это такая уж редкость? — спросил Габриэль. — Ты думаешь, что они не вернутся снова, когда ты подберешься к разрушающей черте, когда ты думаешь, что использование магии это правильный выбор? Это то же самое, что ты говорила себе в прошлый раз, Мэллори, и это и есть чертова задача твоих упражнений.
— На этот раз все по-другому. — сказала Мэллори
— Да, это отговорка всех наркоманов, — ответил Габриэль. — Послушай, я тебе не отец. Я даже не твой надзиратель. У тебя есть сила, и ты можешь использовать ее. Я знаю это. Ты здесь потому, что хочешь изменить свою жизнь. Потому что ты хочешь, чтобы все наладилось.
— Как все может стать лучше, если весь сценарий продолжает повторяться снова и снова? — В ее голосе был страх. — Я снова все испорчу. Я опять всех подведу.
Габриэль молчал.
— А это, Мэллори, и есть вопрос, на который ты должна найти ответ сама. Это твоя задача. Твоя борьба. Выясни...
Прежде чем я услышала конец разговора, дверь открылась и появилась Берна с тарелкой из которой шел пар. Я притворилась, что с интересом изучаю заляпанное меню бара. В любом случае, что еще за "Волчий Стрелок "?
Берна разместила тарелку на барной стойке прямо передо мной, снабдив меня ложкой и бумажной салфеткой.
— Что это ? — спросила я.
— Тушеное мясо, — сказала она. — Ешь.
Я воткнула ложку в блюдо. Несмотря на то, что консистенция в тарелке не показалась мне знакомой, блюдо пахло просто потрясающе. Я осторожно подула на ложку и откусила кусочек смакуя соленый, дымный, томатный аромат.
— Язык для тебя полезен, — сказала она. — Много протеина, ты будешь сильной. Как бык.
Ну конечно, это была похлебка из языка, и конечно она хочет, чтобы я выглядела как рогатый скот.
Истинное чудо, что похлебка была изумительная и я опустошила половину тарелки, когда дверь снова открылась. Я ожидала увидеть Мэллори, но в бар вышел Габриэль с сыном на руках.
Выражение лица Берны смягчилось, показывая намек на материнскую заботу, которая сводила Мэллори с ума.
— Она в порядке?
— С ней все будет хорошо. Я отослал ее назад на кухню. Парни, занимающиеся мясом, интересовались, могут ли они сегодня зайти. Они хотели поговорить с тобой по-поводу заказа на грудинку.
Берна что-то проворчала на языке, который я не смогла разобрать и проскользнула в подсобку.
Габриэль занял стул рядом со мной, Коннор ворковал между нами.
— У нее проблемы? — спросила я
— Я не ее тюремщик.
— Я знаю. И ты столько сделал для нее после Небраски. Я знаю, что она ценит это.
— Она справляется. Эта рутина, ручной труд, монотонность, все это помогает ей не игнорировать свой дар, оберегает от того, что она делала всю свою жизнь — отрицала свои способности.
Все это объясняет всю ту работу, которой ее нагружают.
— Ты имеешь ввиду до того, как мы выяснили, что она маг?
Он кивнул. — До того, как она научится управлять своими способностями, она должна научиться их принимать. Просто жить с ними, даже если это неудобно для нее. Даже если она считает это неправильным.
— Мне кажется, что она действительно прогрессирует. Мэллори сказала, что на этот раз все было по-другому. Я думаю, что она была права.
— Все иначе, — спросил он, — Или все в точности также? Она добралась до книги потому, что ей было не комфортно. Потому, что хотела воссоединить добро и зло. Но неужели это не та же причина, по которой она использовала магию сегодня?
— Нет такого правила, что она не может использовать свою магию, если ее к этому подталкивают. Это просто иррационально.
Габриэль издал звук полный сомнения.
— Ты помнишь, когда Чикаго горел?
— Довольно хорошо, — сказала я, — Я помогала тушить пожар. Я не оправдываю ее действия. Ты позволил ей использовать ее магию в ситуации с Тейтом. Ты знаешь, что она может помочь. Мы не можем позволить ей растратить весь потенциал. Что это будет за жизнь?
Выражение лица Габриэля смягчилось. — Это жизнь, в которой она не разрушает все вокруг, включая себя. Она знала, даже когда пересекала черту между добром и злом, что то, что она делает неправильно. Сегодня она тоже знала об этом — что она не должна была использовать магию, чтобы запугать людей, с которыми ты бы запросто справилась.
— Тогда когда же она может использовать ее?
— Я не знаю. Она должна научиться контролировать себя до того, как научится контролировать магию. Это ее путь и он не может быть коротким. Когда она сможет управлять магией и привыкнет к ней, тогда эта дорога ее куда-нибудь приведет.
Я закивала и поводила по тарелке неидентифицируемым овощем — может это была цветная капуста? Аппетит снова пропал. Может Берна была права; магический стресс плохо влияет на аппетит.
Что не может исправить еда, то может исправить мужчина. Я была готова вернуться в Дом. Я положила ложку на стол и отодвинула тарелку.
— Наверное, мне уже пора, можешь предать Мэллори, что я попрощалась? А потом и Берне благодарность за еду?
— Я могу.
Я встала, но задержалась на выходе. — Я не вполне уверенна, почему ты занимаешься ей. Или мной. Но какая бы ни была причина, в случае, если она не говорит тебе этого, спасибо тебе.
— Не за что, Мерит.
Я вышла за дверь, охватывая взглядом места на парковке. Мой побитый и проветриваемый Вольво... исчез. Может разбитое стекло привлекло внимание вора? Или протестующие проследили за мной и угнали машину в качестве последнего наказания? Я снова взглянула на Габриэля.
— Моя машина пропала.
Он встал и подошел ко мне. — Мда. У меня есть кое-кто, кто может посмотреть на нее. Сказать, можно ли ее починить.
Мой Вольво несомненно стоил того, чтобы попробовать восстановить его. — Ты кому-то показал мою машину? Кому?
Он лукаво улыбнулся. — Есть один парень.
Отлично, у него есть один парень, и этот парень изучал мою машину. Какая реакция может быть в данной ситуации? Этикет обращения с оборотнем автомехаником не был прописан в Каноне.
— Твоя катана лежит на столе, — сказал он, пропуская меня в комнатку за дверью. Я вошла и взяла оружие.
— Спасибо, я думаю. — сказала я. Но мне все еще нужно вернуться в дом Кадогана. — Поблизости есть остановка метро? Я думаю, что могла бы добраться до станции Луп, а потом сесть на автобус и доехать до Гайд-Парка.
Я не могла вспомнить, когда в последний раз пользовалась метро или беспокоилась о расписании автобусов. Прискорбно, но я совершенно потеряла связь с реальным миром.
— В этом нет нужды, — сказал Габриэль. — У меня есть машина взаймы.
— Взаймы? Я должна тебе заплатить? — спросила я, но Габриэль замотал головой.
— Никаких денег, котенок. Я делаю одолжение самому себе, правда.
Мои глаза округлились с подозрением. — Как так?
— Хотел бы я увидеть реакцию Этана, когда он увидит тебя за рулем этой крошки.
Он указал на окно... и серебристый двухместный автомобиль появился на месте, где до этого стояла моя Вольво. Это была маленькая хромированная машина, со значком Мерседес, устроившимся между фарами.
— Что это? — спросила я, замечая, что чуть не вдовила нос в окно.
— Это, Мерит, Мерседес-Бенс 300SL 1957 года[8], с совершенно новым V8[9], и в нем примерно 350 лошадиных сил. Это машина, за которую Этан поджарит любого вампира, пардон за выражение. И я собираюсь одолжить тебе этот автомобиль.
Самый ценный автомобиль Этана, черный Мерседес кабриолет, стал жертвой сверхъестественной атаки бывшего мэра Чикаго. Он пытался заменить его целой серией автомобилей: начиная с Астон Мартин, Бентли, и заканчивая черным Феррари FF. Он до сих пор находился в поиске "правильного" автомобиля, и у меня было ощущение, что именно эта модель подберется чертовски близко к его идеалу.
— Ты хочешь, чтобы Этан завидовал машине?
— Нет, — сказал он качая Коннора, когда тот зашевелился. — Я просто думаю, что тебе понравится его реакция. А я наслажусь, когда ты мне об этом расскажешь.
Коннор радостно булькнул. Даже ему понравилась идея вывести Этана из себя.
— Где вообще ты держишь такие машины? — я снова посмотрела на бар. — Нет, правда, здесь же нет гаража?
Гейб кивнул в сторону прохожего, который направлялся в бар, и тот бросил в его руку ключи.
— Мы здесь не ночуем. У нас есть резиденция за городом. Трава. Деревья. Место для прогулок.
— Место для пробежек?
Габриэль кивнул с серьезным видом.
— Мне нравится копаться в машинах, — добавил он, — Это моя слабость. Позволяет мне расслабиться, насладиться прекрасным содержанием и позволяет потеряться в двигателе.
Он протянул мне ключи, но я недоверчиво посмотрела на него.
— Ты в этом уверен? Эта машина должно быть стоит целое состояние, а в Чикаго зима. На улицах грязь, соль, снег...
— Котенок, ты видела, чтобы я когда-нибудь что-то делал случайно?
Нет, наверное нет. С его позволительным кивком, я обвила пальцы вокруг ключей, чувствуя зуд от того, как хотелось выбежать наружу провести пальцем по всем изгибам этой машины. Возвращение в Дом будет по-настоящему экстравагантным.
Габриэль наклонил голову, когда Коннор потянул ручки и попытался добраться до его лица. Я знала это выражение. Что-то беспокоило ребенка и Коннор не собирался молчать на этот счет.
— А вот и время ужина, — пояснил Габриэль. — Это значит, что нам пора. Веди аккуратно, котенок. Я не хочу услышать, что ты уничтожила еще один Мерс за этот год.
Вообще-то, это не я уничтожила последнюю машину, но беря во внимание его щедрость, я решила не спорить.
Вместо этого я направилась на улицу и забралась на сидение самой сексуальной машины, которую я когда-либо видела.

***

Мерседес обладал потрясающими формами, а заводился как настоящая гоночная машина. Легкое нажатие на ускоритель заставило машину лететь.
Машина была такой податливой, такое ощущение, что она предугадывала все мои движения до того, как я их совершала. Руки скользили по затянутому в кожу рулю, я почувствовала себя героиней фильма про шпионов. Будто я несусь через весь Чикаго к тайнику с сокровищами, а не возвращаюсь домой после неудачного похода за пиццей, покушения протестующих, похлебки из языка и посещения моей лучшей подруги офиса сверхъестественного директора.
Может ущерб, нанесенный Вольво — благословение свыше.
Понадобятся новые запчасти для машины... а пока у меня есть родстер.[10]


Примечания:
[7] - Harley-Davidson Motor Company (по-русски Харли-Дэвидсон, NYSE: HOG, раньше известная как HDI[1]) — американский производитель мотоциклов, базирующийся в городе Милуоки, штат Висконсин. Компания производит и продаёт тяжёлые мотоциклы, предназначенные для езды по шоссе.
[8] - 

[9] - Восьмицили́ндровые дви́гатели — двигатели внутреннего сгорания, имеющие восемь цилиндров.
[10] - Ро́дстер (англ. roadster) — в настоящее время двухместный спортивный автомобиль с мягкой или жёсткой съёмной крышей.
Прикрепления: 2287369.jpg (10.3 Kb)



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:21 | Сообщение # 6
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 5
ЗАСЛУЖЕННЫЙ

Габриэль доверил мне автомобиль, но я не была близка к тому, чтобы доверить его жителям Чикаго, не там, где парковка была занята. Риск странствующего снегоочистителя, грузовика с гравием или ледяного буфера был слишком высок для моего покоя, так что я подкатила к входным воротам в подвал Дома.
— Мэм, — сказал охранник через спикерфон, — У вас нет пропуска на подвальную стоянку.
Я могла спать с Мастером, но были такие призы, которые даже я не могла получить.
— Знаю, — сказала я. — Моя машина была повреждена, и я за рулем автомобиля, заимствованного у Северо-Американской Центральной Стаи. Я не хочу оставлять его на улице. Если вы можете связаться с Этаном или Люком, думаю, они сделают исключение на ночь.
Спикерфон замолчал, через минуту ворота откатились назад и дверь в подвал поднялась. Я проехала на Мерседесе вниз по уклону на единственное место для посетителей. Этан и Люк, кудрявый и ковбой, вошли в подвал, как раз, когда я выбралась из машины.
Их любопытство, должно быть, было возбуждено моей просьбой, и не зря. Они смотрели на Мерседес, с остекленевшими в высшей мужской оценке глазами.
— Что... Где... Как ты? — спросил он, когда обошел машину. В черном костюме, со стянутыми к затылку волосами, Этан походил на двойного агента, который мог бы поехать со мной к тайнику.
Машина Гейба давала мне иллюзии величия. И шпионские фантазии.
— Габриэль. — сказала я. — Вольво была разбита, и он предложил, чтобы друг взглянул на нее. Это было взаймы.
Медленно, Этан снова посмотрел на меня, в шоке приподняв бровь.
— Он дал тебе эту машину взаймы?
Я кивнула, изо всех сил стараясь не ухмыляться, и не совсем не успешно. Он хотел ущипнуть тебя, подумала я. И очень эффективно справился с этим.
— Это машина? — спросил Люк.
— Это машина, — сказал Этан. Он положил руки на бедра и завершил свой круг, зеленые глаза углублялись в каждую деталь, так же как мужчина может изучать изгибы красивой женщины.
— Подожди, — сказала я. — Машина? Ты знаешь что-нибудь об этой машине?
— Когда-то давно мы ее знали, — сказал Люк, подходя ближе. Он дотронулся до нее, словно лаская, но потом отошел, вероятно испытывая отвращение к тому, чтобы испортить ее отпечатками пальцев.
Этан снова взглянул на меня.
— Габриэль выиграл эту машину в покер у Сонни ДиКаприо.
Я сдвинула брови.
— Имя мне не знакомо.
— Сони ДиКаприо является тем, кого можно назвать человеком с хорошими связями, — сказал Люк. — У него было довольно приятное заведение в восьмидесятых. Воровство под защитой рэкета. Он так же руководил нелегальными клубами для игры в покер.
— Тогда Габриэль еще не отвечал за Стаю, — сказал Этан, перемещаясь, чтобы встать рядом со мной. — Он и его отец были друзьями Луи Мартинелли, заклятого врага Сонни. Габриэль подумал, что покажет своему старику вещь или две и организует так, чтобы однажды ночью присоединиться к игре Сонни. Он был близок к тому, чтобы вылететь, проиграв много денег и часть территорий своего отца, тогда на последней ставке он пошел ва-банк. Он ушел с большими деньгами и 1957 Мерседесом Сонни ДиКаприо.
— ДиКаприо позволил ему уйти со всем этим? — вслух поинтересовалась я.
— ДиКаприо называли "Бандитом Джентельменом" не без причины, — сказал Люк. — Вероятно, именно поэтому он не протянул дольше. Он был убит на разборке несколько месяцев спустя.
Независимо от того, что, как я считала, я знаю о Чикаго или о его суперах, всегда было дополнение к истории. Конечно, видев как Габриэль тасует и сдает карты, я не удивилась узнать, что он был шулером.
— Это настоящая история, — сказала я.
— Мммм, — согласился Этан. — Он упоминал, почему позволил тебе ехать на этой особенной машине?
— Потому что мы друзья?
Этан издал саркастический звук.
— Ты, может быть. Но он позволил тебе ездить на ней не поэтому. — Он наклонился и смахнул немного пыли с чистого пальто. — Он делает это, чтобы разозлить меня, потому что я пытался купить у него эту машину в течение десяти лет.
Люк присвистнул
— Это ожог.
— В самом деле, — сказал Этан, глядя на меня с изогнутой в сомнении бровью. — Но я уверен, Мерит не имела об этом понятия, не правда ли?
— Конечно, не имела, — сказала я. — В любом случае, не о специфике.
Этан бросил на машину еще один последний, долгий взгляд, прежде чем жестом указать на дверь.
— Теперь, когда мы нагляделись, не должны ли мы вернуться к работе?
— Ты уверен, что можешь оставить ее здесь без ухода? — спросила я.
Этан оскалился.
— Я не намерен оставлять ее здесь без ухода... или позволить ей снова покинуть этот Дом.
— Пусть начнется битва, — сказал Люк, хлопая Этана по спине, они оба явно были в восторге от проведения разного рода битв.
Мальчишки и их игрушки, подумала я, последовав за ним в Дом. Но прежде, чем мы добрались до оперотдела, Этан остановил меня в коридоре, положив руку на мое запястье. Я взглянула на него.
— Ты в порядке? — спросил он.
Я улыбнулась ему и сладкому выражению беспокойства на его лице.
— Я в порядке. Я меньше уверена на счет Мэллори. Но со мной все хорошо. Они не подобрались настолько близко.
Если не подразумевать под "близко" двух суперов, окруженных людьми с чипами на плечах и оружием в руках. В этом случае это существенно близко. Но это только взволновало бы его.
Не казалось, что Этан купился на ложь, но, так или иначе, он кивнул и прижался губами к моему лбу.
— Хорошо. Я беспокоился.
— Беспокоиться — твоя работа, — легко сказала я, сжимая его руку. — Вот почему мы платим тебе много баксов. Которые ты, видимо, собираешься отдать Северо-Американскому Централу, чтобы удержать ту машину в гараже.
— Ничего не бойся, Страж. Я все еще смогу содержать тебя на беконе.
— Да, черт возьми. — сказала я. — Ты знаешь свои приоритеты.
Этан закатил глаза и шлепнул меня по заднице.

***

Оперотдел, наряду с тренировочным залом и оружейной, располагался в подвале Дома. Люк уже сидел на конце огромного стола для конференций, задрав ноги вверх, а в его руках была чашка кофе.
Границы комнаты были отмечены работающими за компьютерами вампирами, главным образом временными сотрудниками, которых он нанял, чтобы заполнить штат после того, как наши ряды поредели, и первый раунд собеседований дал действительно паршивых кандидатов.
Официальные охранники — Келли, Линдси, Джульетта — собрались возле стола. Все вместе они выглядели как модели из модной рекламы. У Келли были густые, темные волосы и экзотические раскосые глаза, Линдси была блондинкой, одетой в стильное пальто в оборку, красноволосая Джульетта была хрупкой и мечтательной.
Мы с Этаном заняли места рядом с ними.
— У нас на телефоне офис омбудсмена, — сказал Люк. — Омбудсмены, давайте.
— Это Чак и Джефф, — сказал мой дедушка. — Катчер встречается с Мэллори.
Должно быть, он поехал в Литл Рэд, чтобы проверить, что с ней.
— Привет, деда, — представилась я.
— Ты в порядке?
— Да. Получилось немного тяжело, но мы с Мэллори обе были в порядке. — По крайней мере, пока я не оставила ее с оборотнями. Я не думала, что Габриэль причинит ей какой-либо вред, но учитывая приватный разговор, я тоже не была посвящена во все между ними.
— И как раз тогда, когда мы думали, что безопасно вернуться в воду, — сказала Линдси.
— Настолько же безопасно, как всегда, — сказал Люк. Он наклонился, чтобы коснуться планшета перед собой, и раскрыл изображения на экране над головой. Фотографии мятежников с поднятым в воздух оружием конкурировали с останками обгоревшего здания.
— Сорок семь мятежников, — сказал Люк. — Здание Брайант Индастрис повреждено на шестьдесят процентов от его общей площади, включая повреждение его электро и HVAC[11] систем. Они получили вспомогательные средства на коммунальные услуги, но физическое восстановление, как ожидается, займет несколько недель.
— Я говорил с детективом Джейкобсом, — сказал мой дедушка.
Артур Джейкобс был уважаемым детективом Чикагского Департамента Полиции, и один из немногих официальных лиц, который не имел против нас вендетты.
— Они арестовали двадцать трех мятежников, но ни один не говорит. Они все просят адвокатов.
Люк посмотрел на меня.
— Ты хочешь выдвинуть обвинение за поврежденную машину?
— Повредили твою машину? — спросил дедушка. Я догадывалась, что он не получил от Катчера всех деталей.
— Относительно чуть-чуть. У Габриэля есть парень, он предложил организовать ремонт, когда я подбросила Мэллори. И я определенно не хочу выдвигать обвинения. Это сделало бы Дом Кадогана специфической мишенью. Нет никакой необходимости это персонализировать. Мятежники скандировали: "Очистим Чикаго", и они дали понять достаточно ясно, они верят, что мы и есть те, кто нуждается в очистке.
— Словно в ненависти есть что-то чистое, — сказала Линдси. — Но это дает нам пространство для насмешки. Что рифмуется с чистым? Джин? Зеленый? Сцена? Боб?[12]
— "Дряной Чикаго" работает интеллектуально, — сказал Джефф. — Но это не так быстро.
— Нет, — согласилась Линдси. — И нам нужно что-то быстродействующее, чтобы подложить им немного дерьма. — Она захохотала. — Можете себе представить, как они были бы злы, если бы узнали, что вампиры сидят и насмехаются над ними?
— Очень злы, могу представить, — сказала я.
— И этот разговор больше не продуктивен, — постановил Люк. — Двигаемся дальше.
— Они очень быстро стали очень жестокими, — сказал Этан. — Я нахожу это необычным, мы ничего не слышали об этой очищающей Чикаго группировке до этого дня.
— Мы видели что-нибудь в сети? — спросила я, глядя вокруг на вампиров за столом.
— Не то, чтобы мы находили что-то до сих пор, — сказала Келли. — Если они и есть в сети, то вполне прилично спрятаны.
— По порядку, — сказал Джефф. — Нет такого понятия, как "хорошо спрятан" в сети. Если ты выкладываешь что-то в сеть, то оно там и доступно. "Спрятан" — всего лишь вопрос профессионализма.
— Мы все осведомлены о вашей исключительной доблести, мистер Кристофер, — сказал Этан с самодовольной улыбкой.
— Да, черт возьми, — сказал Джефф, и я могла услышать улыбку в его голосе. — В любом случае, я тоже смотрел, и я не нашел чего-либо еще. Что говорит мне о том, что они новенькие, или замкнутые. Они остаются в стороне от сети и держатся самостоятельно.
— Оставаться негласными не обязательно для ненавистнических группировок, — сказал Люк. — Это зависит от того, насколько, по их мнению, будет непопулярна их ненависть. Но обычно затрачиваются некоторые усилия на то, чтобы завербовать новых членов и распространиться по миру. Помните ту организацию в Алабаме несколько месяцев назад?
Линдси кивнула.
— Мы видели ненависть и протестующих прежде. Но коктейль Молотова? Это немного продвигает их.
— Молотов лучший друг буянов, — сказал Люк. — Не то, чтобы у меня имелся какой-либо опыт с чем-то подобным.
— Чикаго 1924? — сухо спросил Этан.
— Это было давно, — сказал Люк. — Если я должен признать, что я делал в 1924, чего я не признаю.
— Они планировали достаточно заранее, чтобы выбрать связанную с вампирами цель и собрать бомбу, — сказала я.
— Возможно это не было связано только с вампирами, — сказала Джульетта. Сегодня ее волосы были распущены и мягко вились по плечам, кончиками пальцев она заправила их за уши. — Может быть, что-то было в здании Брайант Индастрис? Или какая-то личная неприязнь к владельцам?
Линдси кивнула.
— Может быть, у них есть враги. Кто-то, кто хотел немного навредить.
— На самом деле, у меня есть кое-что, — сказал Джефф. — Мы достали список сотрудников Брайант Индастрис.
— Быстро, — отметила я.
— Они были очень кооперативны, — сказал Джефф. — У меня есть зацепка с одной женщиной, которая там работает. Имя Робин Поуп говорит о чем-нибудь?
Мы все огляделись вокруг, но никто ничего не предложил.
— Не нам, Джефф, — сказал Люк. — Кто она такая?
— Бывший сотрудник. Несколько месяцев назад она подала жалобу на компанию, — он выдержал паузу и мы смогли услышать щелканье ключей, — За нарушение ее прав, как осведомителя.
— Интересно, — сказал Люк. — О чем, по их мнению, она болтала?
— Смотрю... смотрю... Окей, и так, в ее жалобе говорится, она верила, что компания нелегально помогала суперам.
Люк скривил губы.
— Это неплохой вывод. Она думала, что суперам было слишком хорошо с Брайант Индастрис, возможно, она готова вложить свои деньги в то, где ее услышали с коктейлем Молотова или бейсбольной битой.
— Согласен, — вставил Этан.
— Она была арестована вместе с мятежниками? — спросила я.
— Ее нет в списке, — сказал Джефф. — Я проверяю ее изображение в видео и фотографиях беспорядков в сети. Это займет какое-то время.
— Даже если она не была там, она могла приложить к этому руку, — сказал мой дед. — Могло быть так, что она офицер, а не солдат.
— Мы должны поговорить с ней, — сказала Линдси. — Так же мы должны нанести визит в Брайант Индастрис.
— Хорошие мысли, — сказал Люк, потом посмотрел на меня. — Мерит, ты наш странствующий охранник. Предполагая, что наш Сеньор одобряет, это звучит как задание для тебя.
А еще это звучало, как шанс вести машину, которую я бы назвала “Манипенни”[13], потому что то был Джеймс Бонд — крутой уровень.
Я взглянула на Этана. Он проверил часы.
— У нас час до рассвета. Первое на завтра — это проверить объект и посмотреть, что ты сможешь там найти. Если ничего больше, мы можем улучшить отношения с нашими поставщиками. — Он улыбнулся. — Я дам тебе повышение, если ты сумеешь получить скидку для Дома.
— Одна проблема в единицу времени, — сказала я. — Джефф, не мог бы ты или Катчер поехать со мной завтра ночью?
— Вполне возможно, — сказал Джефф. — Позволь мне проверить свое расписание и сплавить идею Катчеру, и я дам тебе знать.
— Ценю.
— Джефф, мистер Мерит, — сказал Этан. — Думаю, мы закончили с вами на сегодня. Спасибо за информацию, и дайте нам знать, если вам понадобится что-то еще.
— Согласен, — сказал Джефф, и телефон щелкнул, отключаясь.
Этан посмотрел на Люка.
— Если они начали с коктейля Молотова, они, вероятно, не остановятся в ближайшее время. Теперь это наша война. Получи как можно больше информации и биографических данных по мятежникам.
Может быть, из их биографий мы смогли бы узнать, где они организовались. Меня бы не опечалило, определить основное местоположение, о котором мы могли бы сообщить в Министерство Внутренней Безопасности, как об очаге отечественного терроризма.
Люк облокотился на спинку стула, явно довольный.
— Идея так себе, босс, но мне нравится, — он озорно усмехнулся мне. — Продолжай делать, то, что делаешь.
— Лукас, — сказала Линдси, толкая его локтем под ребра, пока остальная часть оперотдела хихикала, развлекаясь, и мое лицо залил румянец. — Про себя.
"Наши дела — это наши дела," — безмолвно сказал мне Этан, активируя между нами телепатическую связь, "Но он прав. Продолжай делать это."
Я разрывалась между тем, чтобы растаять от жара его слов и тем, чтобы заползти под стол от смущения. К счастью, Этан взял слово и отвлек внимание от меня.
— В конечном счете, это не первый бунт, поговори с Марго, — сказал он Люку. — Пусть она обеспечит нас запасом еды на чрезвычайную ситуацию. Проверь тоннели. Убедись, что к ним есть доступ, если понадобится.
Марго была шеф-поваром Дома. Эвакуационные тоннели проходили под Домом, чтобы обеспечить выход в случае чрезвычайной ситуации.
— Сделаю, — сказал Люк.
— Какова позиция города касательно беспорядков? — спросил Этан.
— Насколько ты хочешь разозлиться? — спросил Люк.
Этан усмехнулся, и отослал вспышку раздраженной магии.
— Какие у меня варианты?
— Хорошо, мы можем показать тебе видео пресс-конференции мэра или МакКетрика.
Злое выражение лица Этана застыло еще больше. Джон МакКетрик являлся в особенности больным местом.
Мы собирали информацию о нем на доске с противоположной стороны оперотдела. Самой приметной деталью на доске была его фотография. Его окружал военный фон, и, как мы узнали, в прошлом он участвовал в военных спецоперациях. Квадратная челюсть, темные волосы, пронзительные глаза. Но он был ужасно напуган, когда оружие, которое он пытался использовать против меня сработало в обратном направление, оставив следы на его коже и стоив ему глаза. Он был зол и расстроен, и он винил меня в своих эмоциях и ранах.
До сих пор, наше расследование дало немного. Мы знали, что он был нанят городом Чикаго в качестве главы Управления по связям с общественностью. Мы подозревали, что у него были секретные возможности, но пока мы ничего не нашли. До тех пор, пока город и страна были обеспокоены, его дом в Линкольн-Парке являлся единственной собственностью, которой он владел.
— МакКетрик, — решил Этан, и Люк нажал "пуск".
Ужасное лицо МакКетрика заполнило экран, флаг развивался в порывах легкого бриза за его спиной. Он был одет в костюм и сидел за столом, словно политический деятель, соединив руки на его поверхности.
— Добрый вечер, — сказал он тщательно смодулированным голосом. — Трагедия, случившаяся в нашем городе, насилие, вызванное тем, против чего выступала сегодняшняя демонстрация — уничтожение Американского образа жизни суперами, которые не заботятся о нашей культуре, наших традициях, наших ценностях. Мы не можем мириться с насилием, которое ударило по нашим окрестностям сегодня ночью. Но мы можем бороться против попытки суперов разрушить нашу страну. Я здесь ради вас. Это обещание, и я исполню его хорошо. Начиная с завтрашнего дня, я положу начало серии встреч городской ратуши по всему Чикаго, чтобы узнать ваши мысли о том, как мы можем сделать его первым городом в стране.
"Знамя, усыпанное звездами"[14] заиграло на заднем плане. Люк приостановил видео, и застывший на время МакКетрик уставился на камеры.
— Угроза суперов — это мой ботинок на его заднице, — проворчала Линдси.
— Он заслуживает этого, — сказал Люк. — Вся эта речь ничто иное, как призыв к оружию. Он хочет поднять еще один бунт.
— Он обвиняет мятежников в насилии, — сказала я. — Все время говоря им, что насилие оправдано, потому что мы реально существующая угроза.
— И хостинг встреч городской ратуши все обострит, — сказал Этан.
Я украдкой взглянула на зависшее на паузе изображение МакКетрика, всматриваясь в его взгляд, словно я могла найти и уничтожить анти-вампирские чувства, которые укоренились в его мозгу. Если его слова были честны, он правда боялся, что мы являлись чем-то разрушительным. Чем-то уничтожающим.
Откровенно говоря, то были плохие семена. Майкл Донован не ходил гулять в парк, как и половина членов ГС. Но люди так же не были застрахованы от совершения отвратительных поступков, бунт был прекрасным примером этого.
И так, что управляло МакКетриком? Что управляло человеком — сильным, политически влиятельным, с хорошими связями, чтобы так постоянно нас ненавидеть.
— В этом должно быть что-то, — сказала я. Мой взгляд все еще был прикован к экрану, но я могла почувствовать взгляды охранников на себе
— Что-то это что? — спросил Люк.
Я посмотрела на него.
— Я не уверена, — я указала на экран. — Но взгляните на выражение его лица, на его взгляд. Он не просто читал слова с телесуфлера. Он говорил от сердца. И он не просто ненавидит нас, — заключила я. — Он ненавидит нас по причине.
— Мы проверили его биографию, — сказал Люк. — Там нет ничего необычного. Ни стычек с законом, ни очевидных трагедий, ни неожиданных исчезновений.
— Точно, — сказала я. — Мы считаем, что он был в армии до своего неожиданного ухода, и что в его истории нет ничего даже немного значительного после этого. Так что, возможно, трагедия случилась с ним в армии.
Линдси подняла голову.
— Ты считаешь, что у него был негативный опыт с вампирами, пока он служил?
— Не знаю. Но думаю, что это стоит проверить.
— Может быть, — сказал Люк. — Но мы вообще подтвердили его военное прошлое только потому, что Чак попросил об одолжение. Вот, вероятно, и все, что нам удастся получить.
Все, что нам удастся получить законным образом? Возможно. Но у Джеффа в рукаве всегда было несколько компьютерных трюков. Я отправила ему короткое сообщение и спросила об этом.
— Что на счет пресс-конференции мэра? — спросил Этан.
— Практически то же самое, — сказал Люк, переключая экран на фотографию мэра Дианы Ковальчук с отфотошопенной Годзиллой, оборотнем и карикатурным Дракулой на заднем плане.
— Вижу. У этого мероприятия была хорошая посещаемость, — сказал Этан с малюсенькой усмешкой. Потому что если ты не можешь найти забавное в драме, у тебя остается только драма.
— Со слов Дианы, — сказал Люк, — Грядет конец света, и мы предвестники всего этого зла. Конечно, не в столь многих словах, потому что это послужило бы причиной публичной паники, которая привела бы к насилию и мятежам против вампиров. — Его голос был абсолютно сухим. — И, чтобы подложить в это вишенку, она сомневается, что фактически бунт был совершен людьми, потому что они ненавидят вампиров, и подозревает, что это была деятельность банды или единичный случай.
— Женщина безмерно наивна, — сказал Этан. — А мы политически несовершеннолетние без адвоката.
— Может быть, пришло время обсудить лоббистов и наших друзей в Вашингтоне, — сказал Люк.
Этан кивнул.
— Давайте поставим это на повестку дня, — Он положил руки прямо на стол. — Думаю, на сегодня все, если ни у кого нет еще чего-то?
Люк покачал головой.
— Я бы хотел горячий душ и тарелку предутреннего супа, но это не совсем в твоей компетенции.
— Нет, — сказал Этан, поднимаясь со своего стула. — Не моя юрисдикция.
Мой телефон зазвонил, показывая номер, который я не узнала. Заинтригованная, я отошла на шаг от стола и приняла вызов.
— Алло?
— Мерит, это Джонах. Извини, это первая возможность позвонить тебе.
— Привет, я пыталась написать тебе раньше, но сообщение не прошло. Ты в порядке? Полагаю, ты слышал о беспорядках? Ты достал новый телефон?
— На самом деле нет, — сказал он со странной заминкой. — Я использую горячую линию. Вот почему я звоню тебе. — Он сделал паузу, которая заставила мой желудок завязаться узлом от дурных предчувствий. — Возможно, ты захочешь предостеречь Этана — ГС внес Дом Кадогана в черный список.


Примечания:
[11] - HVAC (акроним от англ. Heating, Ventilation, & Air Conditioning) — технологии поддержания в заданных пределах параметров воздуха: температуры, влажности и химического состава во внутренних помещениях и салоне автомобиля (климат-контроль).
[12] - по-английски Сlean? Jean? Green? Scene? Bean?

[13] - Мисс Манипенни (англ. Miss Moneypenny) — вымышленный персонаж в романах и фильмах о Джеймсе Бонде. Играет секретаря М, главы МИ-6, появляется во всех фильмах, кроме «Казино Рояль» (2006 года). В книгах Флеминга её ни разу не называют по имени, но в книгах серии «Дневники Манипенни», написанных Самантой Уайнберг, её зовут Джейн. В фильме «Живёшь только дважды» (1967) раскрывается её звание — второй офицер женского корпуса Королевского флота, что в переводе на обычные звания приравнено к лейтенанту ВМФ. В фильме «Из России с любовью» Джеймс называет ее Унивекс, возможно это ее имя. Помимо выездов за рубеж (Гонконг, Венеция, Бразилия) в свите М, Манипенни (невооружённая) участвовала и в полевых операциях Бонда («Бриллианты навсегда»).

[14] - The Star-Spangled Banner («Знамя, усыпанное звёздами») — государственный гимн Соединённых Штатов Америки. Песня имеет 4 куплета, но сегодня только первый из них является широко известным.



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:23 | Сообщение # 7
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 6


МЫ ВЫСТРОИЛИ ЭТОТ ГОРОД ПО ГРУППЕ КРОВИ



— Я не знаю, что это значит, — сказала я Джонаху.
— Это значит, что соответственно ГС, и, следовательно, каждому вампиру под контролем ГС — вы враги. И обходиться с вами будут как с врагами, как ГС, так и любой вампир под контролем ГС.
Однажды, до того как мы рассмотрели выход из ГС, Этан предупреждал меня, что они не приняли бы наш уход с легкостью. Они исходили из веского довода: "Если вы не с нами, значит вы против нас".
— Значит вот почему мое сообщение тебе вернулось?
— Да. Нам не полагается с вами разговаривать, — сказал Джонах. — Взаимодействовать с вами. Видеться с вами. Мы продолжим, и нас обвинят в измене.
Я села на свой стул и обнаружила все взгляды, прикованные ко мне, телефон надавил на ухо.
— Я догадываюсь, что это плохо, — сказала я.
— У ГС феодальные корни, — сказал Джонах. — Наказания за измену так же феодальные.
Я изучала средневековые пытки в высшей школе. Некоторые методы были преувеличены, но другие оставались очень реальны и очень болезненны. Металлические гвозди фигурировали удивительно часто.
— ГС не делал бы это, не имея плана. — сказала я. — Каков он?
— Я не уверен. Скотт просто получил звонок несколько часов назад.
Это объясняло, почему мы вдруг выпали из возможности отправлять текстовые сообщения.
— Ты собираешься поговорить со своими другом, который любит пончики?
Этим тайным другом была Лакшми Рао, член ГС, и друг КГ. Кроме того, она была без памяти влюблена в Джонаха, что делало ее необычайно убежденным союзником. Я встретила ее в магазине пончиков в нижней части Чикаго.
— Да, если смогу добраться до нее. Она в последнее время затихла. Думаю, Майкл Донован напугал ее.
Наряду с Дариусом Вестом, главой ГС, Лакшми была одним из успехов Майкла Донована. Мы сумели найти ее живой, но в опасном положении, и опыт должен был стать ошеломляющим, особенно для ГС, чьи вампиры считали себя неуязвимыми для угрозы.
— Подожди, — сказал Джонах, — Даже если Скотт должен выполнить это, КГ не должен. Я буду использовать горячую линию, чтобы связаться с тобой, или свяжусь через КГ. Только не говори Дариусу. И продолжайте наблюдение. Если ГС собирается официально утвердить это дело с врагом государства, неизвестно, что они сделают.
— Хорошо, — сказала я. — Будь там осторожен. И, эй, просто на всякий случай, понаблюдай за человеком по имени Робин Поуп.
— Кто она?
— Мы не уверены. Но, возможно, она связана с беспорядками. У нее была жалоба на Брайант Индастрис.
— Сделал заметку. Спасибо за намек.
На этом он завершил вызов. Минуту я смотрела на телефон в своей руке, не уверенная, как сообщить новость Этану и остальным. Я не ждала, чтобы уведомить их о том, что ГС стремится свернуть нас снова, и согласно тактике, которую мы видели прежде, сократить ряды наших друзей и союзников.
Проклятье, подумала я. Я проглотила это.
Я положила телефон на стол и посмотрела на Этана.
— Мерит? — спросил он.
— ГС внес нас в черный список.
Комната погрузилась в полную тишину, по крайней мере, пока Этан и Люк не испустили творческие, наполненные бранью проклятия. Некоторые были на английском, другие на шведском, родном языке Этана. Некоторые заставили меня поморщиться.
— С какого момента? — спросил Этан.
— С этой ночи, — сказала я. — Это был друг из Дома Грея.
Хотя я доверяла вампирам в этой комнате, не было никакой необходимости выдавать имя Джонаха, не тогда, когда средневековые пытки были возможны. — Он не знает их побуждений, только то, что решение было принято. 
— Поскольку Дариус был рад, что мы спасли ему жизнь, подозреваю, что побуждающим фактором является Гарольд Мармонт, — сказал Этан.
Гарольд Мармонт был темный и льстивый образчик вампира, мужчина, который относился к людям, словно они одноразовые. Кроме того, раньше он стремился украсть артефакт фейри из нашего Дома, чтобы заставить их напасть на нас. Я была препятствием между "стремиться" и "совершить", хотя, мы, в конечном итоге, так или иначе передали артефакт феям. Он был ненадежным и управляемым, и было не трудно представить, что он хотел наказать нас за то, что мы стояли на его пути.
— Скотт считает, что в ГС формируются фракции. Дариус и его союзники на одной стороне и... Гарольд Мармонт и его союзники на другой.
— Ты звонил раньше? — спросила я, и Этан кивнул.
— Хотя никто не упоминал о черном списке, — сказал он, нахмурившись. — Должно быть это пришло сразу после.
— Это неудивительно, учитывая то, что мы знаем о Мармонте, — сказал Люк. — Хотя, он, вероятно, меньше заботится о том, кем является Дариус или о неспособности управлять ГС, нежели о том, что он может из него вылететь.
— Я бы предположил, что ты прав. К сожалению, хотя я не испытываю любви к Дариусу, Гарольд худший вариант, особенно для людей, что означает так же и для вампиров. Гарольд Мармонт не тот тип, который считает, что у вампиров должна быть свобода воли. Если он закончит атаку на ГС, я сомневаюсь, что он станет рассматривать нашу независимость благоприятно.
— Таким образом, что конкретно это значит для нас? — спросила я. Я была почти уверена, что внесения Дома в черный список не упоминалось в Каноне. Но я не была уверена, связано ли это с тем, что подобная акция была редкой или слишком ужасной, чтобы заслуживать упоминания.
— Это значит создание четкой разделительной линии, — сказал Этан, чертя кончиком пальца на столе линию. — Дома ГС на одной стороне. Те, кто занесены в черный список на другой. Мы не просто отдельно от ГС, мы его враги. Это будет Американская Революция наоборот. 
Точно так, как Джонах и предполагал.
— Таким образом, он прав — они накажут любого, кто заговорит с нами?
— Или будет вести с нами дела, навещать нас, — сказал Этан.
— С какой целью? — спросила Джульетта.
— Доказать свой характер, — сказал Этан. — Продемонстрировать, что ГС — это сила, с которой нужно считаться. А для Гарольда Мармонта — прогнуть свое влияние, как члена ГС, и доказать, что он безусловный наследник этого конкретного трона.
Люк прищелкнул языком.
— Каждый раз, когда ты думаешь, что вышел из игры, они затаскивают тебя обратно, да?
Этан безучастно посмотрел на него.
— Это из "Крестного Отца"[15]. Я пересказал.
— Это кино?
— Серьезно? "Крестный отец"? Марлон Брандо? Аль Пачино?
Когда Этан снова покачал головой, Линдси присвистнула. Люк был киноманом, а "Крестный отец" часто бывал на вершине списка киноманов.
Учитывая полный шок и обиду на лице Люка, я догадалась, что его список был типичным. Нам всем нужны хобби. Люк определенно нашел свое. 
— Это непростительно, — сказал Люк, потом посмотрел на меня. — Страж, я приказываю тебе организовать ночь кино, во время которой мы ознакомим этого мужчину с кинематографической классикой...
— Думаю, Люк имел ввиду, — вмешалась я, глядя на Этана, — ты считал, что был вне политики ГС, а тебя просто засосало в нее обратно.
— Так кажется, — сказал Этан.
— Что ты хочешь делать, босс?
Этан проверил часы.
— Этой ночью очень немногое. Солнце скоро встанет. Идите наверх, спите, и завтра мы попробуем снова. 
С позволения босса мы быстро рассеялись.

***

Апартаменты Мастера Кадогана состояли из трех комнат — гостиной, спальни и ванной. Или четырех комнат, если считать шкаф Этана. Учитывая, что он был больше моей комнаты в общежитие на втором этаже, как я считала.
Когда мы вернулись, нас встретил мягкий свет и жужжание виолончели. Свечи были зажжены, две бутылки воды и маленькая коробочка шоколада находились на письменном столе Этана, любезность Марго, и апартаменты пахли гардениями и бергамотом.
— Рада быть дома, — сказала я, кладя катану на стол возле двери и расстегивая молнию на ботинках. 
— Прежде, чем ты разбросаешь одежду по всей квартире и упадешь лицом вниз в кровать, возможно, ты захочешь проверить ванную, — сказал Этан, снимая пиджак от костюма.
Я проигнорировала оскорбление и сосредоточилась на интригующей части.
— Ванную?
Он таинственно указал на ванную комнату, так что я прошла туда, стягивая один ботинок, потом другой, подпрыгивая по пути.
Ванная Мастера была такой же люксовой, как и остальная часть апартаментов, с мраморным полом и тщеславием, которое выглядело скорее как обстановка. Гигантская глубокая ванна располагалась в одном углу, и сегодня она принесла сюрприз.
Ванна была наполнена, вода парила и благоухала ароматом, и была полна пузырьков. Маленькие свечи светились вокруг комнаты, отбрасывая круги света на потолок.
Мои мышцы облегченно расслабились.
— Что это такое? — спросила я на звук шагов позади меня.
Этан стянул кожаный жакет с моих плеч.
— У тебя осталась часть вечера. Я подумал, что ты могла бы использовать перерыв.
Я недоверчиво взглянула на него. Я не хотела подвергать сомнению его побуждения, но, по моему опыту, освещенная свечами ванная, не была для Этана обычным способом справиться, когда я бывала в опасных ситуациях. Как правило, он, в первую очередь, предпочитал лекцию о моем умение попадать в опасность. В этом случае, конечно же, я оказывалась в ненужном месте в ненужное время.
— Мерит, я могу видеть, как вертятся колесики.
— Извини. Это просто... неожиданно. Очень неожиданно.
Этан улыбнулся, изогнув губы в страстном призыве.
— По обстоятельствам, неожиданное — это то, что доктор прописал. Или как там люди говорят.
— Так как ты бессмертный, врачи не нужны?
— Точно.
Он уже скинул свои ботинки, и начал снимать пиджак.
— Ты пойдешь со мной? — спросила я вслух.
— Терпение, Страж. Сначала ванна. Потом остальное.
Я не могла не задуматься об "остальном".
Этан шагнул вперед, и без предисловий схватил мой свитер за кромку.
— Руки вверх, — сказал он, и когда я подчинилась, он стянул свитер через мою голову.
Он отшвырнул его прочь, затем сконцентрировал свой взгляд на шелке и сатине, которые покрывали мою грудь, его губы расширились в мужской оценке.
— Терпение, Салливан, — сказала я с улыбкой, он возражающе зарычал.
Этан потянулся и положил свою руку мне на талию, отправляя мурашки по моим рукам и теплые усики от моего сердца к животу.
Он обхватил мое лицо руками и поцеловал меня, он пах мылом и пряным одеколоном, мои конечности напряглись и расслабились одновременно. Этан запустил пальцы в мои волосы, его язык перепутался с моим, увеличивая интенсивность поцелуя, пока я полностью не расслабилась, упругий, как тетива. Он положил меня на острие ножа напряжения, что, несомненно, в точности соответствовало его плану.
Этан Салливан редко делал что-то без плана.
Он обхватил одной рукой мою укрытую шелком грудь, мои губы раскрылись. Его ловкие пальцы расстегнули пуговицу на моих джинсах, мое сердце стало жидким от желания. 
Мне стало интересно, как можно хотеть кого-то так сильно? Чувствовать пустоту... и в то же время быть переполненной страстным желанием?
Без слов, он столкнул джинсы с моих бедер, они осыпались грудой на пол. Его глаза горели зеленым огнем, Этан обернул руки вокруг меня и притянул меня к себе по всей длине своего тела. Он был все еще одет, но не было помех для его впечатляющего возбуждения, которое было между нами.
Когда он снова поцеловал меня, я взяла инициативу на себя, возбуждая его через гладкую ткань его брюк, пока он не отстранился с серебряными глазами и клыками. Его волосы опустились, рассыпавшись золотыми нитями вокруг лица.
Его вид — возбужденный и хищный, без претенциозности — было почти невозможно вынести.
Этан облизнул губы.
— Я обещал ванну.
— Эта комната для двоих.
Он безнравственно улыбнулся.
— Давай проверим эту теорию, Страж. — Не беспокоясь о пуговицах, он стянул рубашку через голову, обнажив свой плоский живот с твердым прессом, грудь, которая просила прикосновений кончиками пальцев, дрейфующими по изгибам и плоскостям кожи.
Его ремень ударился об пол, следом за брюками. После, одетые в шелк и хлопок, мы стояли в клубах пара, пристально глядя друг на друга с тяжелым ожиданием между нами.
— Ты первая, — сказал он, расставив ноги и скрестив руки, словно пират, раскачивающийся на палубе корабля.
Я могла видеть только край тату, которая отмечала заднюю поверхность икры Этана. Это были черные письмена, слова на языке, которого я не понимала, и которые он отказывался объяснять в течение некоторого времени. Было маловероятно, что он объяснит их сейчас, и я была далека от того, чтобы тратить время на ненужные слова или аргументы, которые могла бы выиграть. Вместо этого я выбрала выигрышный ход. Молча, я повернулась к нему спиной, глядя через плечо, когда освобождала грудь.
— Играем в безнравственность этим вечером, Страж, да?
— Я всегда безнравственна. Но большую часть времени я очень, очень хорошо это прячу.— Если чему и научил меня вампиризм, так это как блефовать, если время было правильным. 
Я сняла остатки белья, дав ему хорошо и долго смотреть на свое тело, прежде чем погрузить пальцы ног в наполненную водой ванную.
Жар был чрезмерный и невероятно прелестный. Я закрыла глаза всего на несколько секунд, и жар послал прелестную дрожь по моему телу. Прежде, чем я снова их открыла, Этан оказался позади меня, полностью нагой и возбужденный, его тело прижалось к моему. Он прижался губами к моей шее, к месту, которое, я могла бы поклясться, было чувствительнее любого другого на моем теле, словно вампиры были благословлены дополнительными эрогенными зонами, и обхватил мои груди руками.
Его пальцы, длинные и проворные, играли и дразнили, пока я практически не задохнулась. Но потом он отошел, оставив мое тело снова холодным. Шокированная, я посмотрела назад, и обнаружила его дразнящий и соблазняющий взгляд.
— И кто теперь безнравственный? — спросил он.
Я хмыкнула и погрузилась в ванную, такую широкую и глубокую, что я могла бы почти плыть до другой стороны. Я нашла выступ в углу и поманила его пальцем. Этан шагнул в ванную, улыбаясь своей пиратской улыбкой, пар поднимался вокруг его обнаженного тела, словно вода сама по себе была в огне. Прежде, чем прошла секунда, он исчез под водой, потом опять поднялся, как античный бог с влажной кожей и упругими мышцами.
Этан дал мне дышать, а теперь снова отобрал эту возможность.
Он двигался в моем направление, глаза серебрились и сияли, и схватил меня за талию, притягивая к себе. Он поглотил меня в поцелуе, магия поднималась, когда страсть между нами возрастала. Этан не терял времени, заявляя на меня права, как на свою собственность, заявляя права на мое тело, как на его.
Он атаковал со страстью, используя свое тело, как оружие — длинные пальцы, которые подводили меня к черте между болью и удовольствием, губы, которые мучили и искушали, глаза, которые наблюдали, как он подталкивал меня выше, пока мое тело было в огне и удовольствие расцветало внутри меня.
Я выкрикнула его имя, но Этан не признал победу. Он подтолкнул дальше, обвил моими ногами свою талию, погружаясь в меня, и, опустив голову к моему затылку, подавил гортанный стон.
— Мерит, — прошептал он, его зубы находились возле моей чувствительной кожи. 
Этан нашел свой ритм, заставляя меня подняться снова, отказаться от рационального мышления ради ощущений, ради полного и свободного чувства.
Его скорость увеличивалась, его дыхание вырывалось толчками, его пальцы сжимали мою кожу, когда он искал свое собственное удовольствие, мое имя на его губах, когда он нашел его, захватило меня, словно он не мог заставить себя отпустить.
На миг время остановилось, и мы лежали вместе в его ванной, свет свечей танцевал вокруг нас. А потом я была уже в воздухе, когда Этан поднял меня из воды. Он завернул меня в сатин, жар струился от наших тел, мои глаза расширились, моя кожа пылала от страсти. 
Он положил меня на кровать и сунул меня в облако мягких, холодных простыней, после чего лег рядом.
Мы держались за руки, когда солнце встало, подталкивая нас ко сну.

***

Когда солнце встало, мы уснули в сладострастном блаженстве.
Но когда солнце опустилось снова, мы проснулись в небрежном беспорядке.
Мы лежали на спинах, растянувшись поперек кровати. Одеяло запуталось вокруг Этана, а я спала с рукой поперек его лица.
Этан покусывал меня за палец, чтобы разбудить. Я вытащила свою руку, чтобы она не стала вампирским завтраком.
— Извини. Я отсутствовала.
— Явно, — сказал он, садясь и изогнув бровь от нашего состояния. — Мы боролись днем?
— Не то, чтобы я помню, — сказала я, потянувшись, чтобы поднять с пола подушку. — Может быть у нас были дневные кошмары?
— Не дай Бог, — сказал Этан. — Ночные кошмары это уже достаточно плохо.
— Кстати говоря, — сказала я. — Какое-нибудь развитие беспорядков, пока мы спали?
Этан застонал.
— Уже о делах, Страж? Это так много: "С добрым утром, Сеньор. Я люблю тебя, Сеньор". — он ухитрился сделать удивительно плохую имитацию моего голоса, затем притворился, будто перекидывает волосы через плечо.
— Я не делаю этого.
— Делаешь, — сказал он, ухмыльнувшись. — Но основной смысл моих слов все еще в силе.
Я закатила глаза, но села, стратегически обернув простыню вокруг груди, и улыбнулась ему.
— Доброе утро, Сеньор. — хриплым голосом сказала я. — Я люблю тебя, Сеньор.
— Вот так-то лучше, — сказал он, после чего схватил свой телефон с тумбочки и просмотрел на него. Возможно, он не оценил резкую смену разговора, но он знал, что мой вопрос был законным. — Ничего нового, — спустя мгновение ответил он. — Они все еще прочищают Викер-Парк. Там, должно быть, достаточно для твоего ознакомления сегодня ночью.
— К счастью для мятежников они не пробились к Литл Рэд, Это не прошло бы для них хорошо, учитывая Габриэля в резиденции.
— Полагаю, ты права, — сказал Этан. — Оборотни избегают драм, когда могут, но они не боятся встретить врага в лоб. Это было бы плохо для людей, и в последствии для Стаи.
По моему опыту, насилие порождает еще больше насилия.
Я подняла его свободную руку и пробежала пальцем по его костяшкам, отмечая, что они пестрят шрамами. Этан был солдатом в своей человеческой жизни, и шрамы могли остаться от военной службы.
Как бы быстро мы не исцелялись, некоторые шрамы оставались. Складка на его груди там, где кол пробил его сердце была доказательством этого.
— Город движется к чему-нибудь? — вслух поинтересовалась я.
— Ты тоже чувствуешь это?
Его ответ шокировал и испугал меня. Он должен был сказать, что мой вопрос глуп.
Даже гиперреактивный. То, что он не отпустил ощущение, только подтвердило это, и я обнаружила, что не хочу, чтобы моя паранойя подтверждалась.
— Такое чувство, будто вещи выстраиваются к главному, — сказал он. — Напряжение растет. Я не знаю, когда случится неизбежный взрыв, и я не уверен, кто именно будет вовлечен в это, но, кажется, почти нет сомнений в том, что насилие продолжит расти. Мы просим людей со многим смириться. Селина. Тейт. Мэллори.
А они показали, что спокойно не уйдут в эту вечную ночь.
— Они, конечно, не спокойно собрались в Викер-Парке прошлой ночью.
— Нет, — согласился он. — И возможно мы излишне пессимистичны. Возможно, Викер-Парк был единичным случаем. Возможно поток не развернулся полностью, и не развернется вообще. Но если это произойдет...
Он не закончил мысль, которая не нуждалась в окончание в любом случае. У людей была долгая и кровавая история в уничтожение тех, кого они воспринимали врагами, даже если это было только восприятие.
— Мне ненавистна мысль поднимать еще одну неприятную вещь, — сказал он, — Но есть еще один административный вопрос, которому мы должны уделить внимание.
— Административный?
Этан потянулся и вытащил из тумбочки кремовый конверт.
— Я не хотел упоминать об этом прошлой ночью, учитывая, через что ты прошла, — он протянул конверт мне. — Открой его.
С возбужденным любопытством, но в то же время нервничая — это нагоняло немного страха — я скользнула пальцем между створками конверта и вытащила карточку того же невнятного кремового оттенка. Это было приглашение на ужин в дом моих родителей.
Для нас обоих. 
Я издала тихий свист. Мы не были близки с моей семьей, в основном из-за напряженных отношений между мной и моим отцом. Он любил контролировать и манипулировать людьми, я же была мятежной дочерью, которую он не очень хотел. Он также являлся причиной, по крайней мере косвенной, того, что меня сделали вампиром без моего согласия.
С другой стороны, я обещала отцу, что навещу своего старшего брата Роберта, и было бы приятно снова увидеть сестру, Шарлотту, и ее выводок. 
И тем не менее. Ужин в доме моих родителей? С Этаном? Это означало бы множество взглядов Меритов на наши отношения.
Этан, который молчал, пока я обдумывала приглашение, постучал по нему пальцем.
— Что думаешь?
— Я не совсем уверена, — я взглянула на него. — Ужин у моих родителей был бы двумя часами чистого и полного дискомфорта.
— Потому что у вас с твоим отцом произошла история?
— И потому, что они, вероятно, проведут вечер разбирая наши отношения.
— Полагаю, это всего лишь делает их людьми, дорогая.
— И это будет формальным, — добавила я, обращая его внимание. — С необычной едой и коктейльными нарядами, мы должны будем пользоваться салатными вилками.
— Ты имеешь ввиду, вместо того, чтобы есть сэндвич из салфетки?
Я толкнула его локтем, но улыбнулась. Я точно не принимала формализм своей семьи. Я ценила преимущество того, что я выросла в Чикаго как Мерит, но в отличие о Шарлотты и Роберта, я находила образ жизни — и резкую критику богатства — полностью подавляющим. Пумы, джинсы и чикагские хот-доги были гораздо больше в моем стиле, чем стиль Эмили Пост[16] и хрустальные кубки.
— Я непритязательна, — сказала я.
— Я знаю. И ценю это в тебе. Но попробуй, как можешь, ты не можешь выбирать свою семью или отдать их. Я думаю, мы должны сделать это.
— Не знаю.
— Ты можешь носить коктейльные платья.
— Ты обманываешь не очень хорошо. 
— Я мог бы снять с тебя коктейльное платье после, в качестве награды за хорошее поведение.
Я сделала паузу.
— Уже теплее.
— Я добавлю пик подхалима к новым медалям Дома.
Я села.
— Они готовы?
— Да. И они довольно красивы.
Теперь это было интересное предложение. Когда мы покинули ГС, мы вернули наши медали Дома, золотые подвески, которые показывали положение нашего Дома и номер. Это был вампирский эквивалент собачьей бирки, и без нее я чувствовала себя голой.(Конечно у меня имелась случайно сделанная резервная копия на дне ящика, но, поскольку, я не могла допустить чтобы кто-либо узнал о ее существовании, и тем паче не могла носить ее, это, действительно, было не в счет).
Этан обещал нам замену, что-то, что отметит нашу принадлежность к Дому, даже если мы не были больше членами ГС. Он и Малик, его заместитель, исследовали и оценивали варианты, но пока они не сообщили о своем решение. И он предлагал мне быть первой, кто их увидит?
Конечно, я хотела получить разрешение, чтобы увидеть подвески в конце концов, но, как он знал, я не была больным человеком.
— Добавь коробку Мэллокейков и договорились.
Этан изогнул бровь. 
— Мэллкейков? Это лучшее, что ты можешь сделать?
Мэллокейки были моими любимыми закусочными кексами. 
— Мир во всем мире отсутствует, Габриэль, вероятно, не позволит тебе купить для меня Манипенни, и я готова получить эти сладости.
— Манипенни? — губы Этана весело искривились. 
— Она выглядит, как машина Джеймса Бонда. Думаю, было бы уместно, чтобы она получила имя Джеймс Бонда.
— Несмотря на то, что ты права, я не могу отдать тебе, хм, Манипенни. Но коробка Мэллокейков — это выполнимо. 
— Когда, предполагается, этот ночной кошмар произойдет? — спросила я, снова глядя на приглашение. — О, хорошо. Завтра. Таким образом, у меня достаточно времени, чтобы эмоционально подготовиться.
Этан проигнорировал это.
— Должен ли я организовать платье?
— Я могу одеться самостоятельно.
Он наградил меня плоским взглядом.
Я заслуженно ударила его по руке.
— Я могу одеться сама, — повторила я. — Но мы так же знаем, что ты необыкновенно хорош в выборе формальной одежды.
Он организовывал платья для меня — все в классическом черном Кадогана — на другое событие, когда он еще сомневался, что я достаточно созрела, чтобы подобрать ансамбль соответствующий необычной вечеринке. И это для девушки, у которой были официальные выходы и бал-дебютантки.
— Я надеюсь, что слово, которое ты использовала, было "тяжелый".
— И я именно это имела ввиду, — сказала я с усмешкой, целуя его в губы. — Я встаю. Не стесняйся попросить Марго принести завтрак. Круассаны? Блины? Американский кофе? — предложила я с преувеличенным ударением.
— Ты официально избалованна.
— Я предпочитаю думать об этом, как о почитании системы.
Этан громко рассмеялся.
— Это была необычная политика.
Я изобразила тревожный взгляд.
— Может быть, мы проводим вместе слишком много времени.
Он сжал мою талию, что заставило меня взвизгнуть.
— Шучу, — сказала я. — Шучу. Я однозначно не смогла бы сделать ничего лучше, как узнать от тебя прекрасный пример того, что такое быть вампиром.
— Мне не нравится, куда это идет.
— Серьезный вампир, — сказала я, продолжая распространять любовь. — Глава вампиров. И, пожалуй, единственный, кто открыт для необычных аранжировок.
— Что ты хочешь, Мерит?
— И так, пока мы обсуждаем неудобные вещи, у меня был необычный разговор с Мэллори.
Он посмотрел на меня, явно ожидая брошенного ботинка.
— Она хочет работать на Дом Кадогана.
Этан напрягся.
— Нет.
— Я знаю. — сказала я, протягивая руки для разрядки. — Я знаю. Это тревожно. Я только вношу идею. Тем не менее, мы смогли бы приглядывать за ней, и нам все еще нужны охранники.
— Нет, — так же твердо повторил он.
— Я не собираюсь упоминать, что ты сказал это. Не до тех пор, когда мы сможем подать ей альтернативную мысль, — я слезла с кровати и взглянула на него. — В какой-то момент, оборотни закончат со своей стажировкой, а Орден доказал, что они не могут управлять ей. Нам нужен запасной план.
Этан поскреб лицо руками.
— Ненавижу, когда ты права.
Я воздержалась от улыбки, которая только доставила бы мне неприятности, и позволила своему рту сделать это за себя.
— Тогда, ты должен часто ненавидеть меня.
Я исчезла в ванной прежде, чем Этан смог придушить меня.

***

Ванная, как и спальня, была немного в беспорядке. Я подняла с пола одежду, прежде, чем одеться на ночь, почистила клыки, как хороший маленький Страж, и убедилась, что мое оружие — тридцати-двух дюймовая катана из закаленной стали и меньший, двусторонний кинжал, который дал мне Этан — были чистыми и готовыми к битве.
Не то, чтобы я планировала сражаться, но поскольку визит на место преступления был на повестке дня, я собиралась содержать свое оружие в чертовски хорошей форме. 
К тому времени, как я оделась и вооружилась, спальня была пуста, но круассаны были в ассортименте. Я взяла пирожное и откусила краешек, пока проверяла телефон на предмет сообщений от Джеффа, Катчера или Джонаха.
У меня не было сообщений, но телефон изобиловал предостережениями и предупреждениями от новейшего изобретения Люка — приложения, которое посылало Дому уведомления и обновления по всему городу.
Большинство уведомлений были светскими — информация о поставках и посетителях Дома, дорожных пробках и прогноз погоды.
Но сегодня там было и другое маленькое напоминание — экстренный выпуск последних известий, отосланный из Сан-Таймс, напоминающий читателям, что человеческое управление по связям с общественностью сегодня вечером проводит свою первую встречу городской ратуши в театре Маркеза.
Теперь это стало интригующе. Маркеза находился в Линкольн-Парке, по-соседству с северной частью Чикаго. Это так же не было ужасно далеко от Викер-Парка и от места преступления, которое я хотела бы посетить.
Мой телефон просигналил снова, и я нашла текстовое сообщение от Катчера: ВИЗИТ К РОБИН ПОУП, А ПОТОМ В БРАЙАНТ ИНДАСТРИС?
Я догадалась, что Джефф отказался играть роль эскорта, и Катчер перехватил штандарт.
Я покрутила телефон туда-обратно в руках, обдумывая варианты. Я определенно хотела поговорить с Робин Поуп о Брайант Индастрис и беспорядках.
И также я хотела посетить Брайант Индастрис и самой взглянуть на разрушения. Но так же существовала другая остановка, которую я хотела сделать, чтобы поговорить с человеком, который причинил много боли и страданий Чикагским вампирам. 
"КОНЕЧНО, — ответила я Катчеру, — ВСТРЕТИМСЯ В ЧАС?"
Я полагала, что мне не нужно много времени в театре Маркеза. Возможно, достаточно долго, чтобы явиться туда и напомнить, что мы наблюдаем. 
Катчер написал мне адрес Поп, и согласился встретиться там со мной в час.
С Катчером на уме, я отправила сообщение Мэллори: ВСЕ ХОРОШО, ГОЛУБОВЛАСКА?
Минуту я ждала, когда она ответит, но улыбнулась, когда она сделала это.
"ГАБРИЭЛЬ ДУЕТСЯ, НО ВОЛОСЫ ВСЕ ЕЩЕ ГОЛУБЫЕ" — доложила она. Я решила, что она была в порядке.
По крайней мере, пока она могла найти дорогу из города оборотней. 
Когда я была одета и вооружена, я спустилась на первый этаж и уведомила Люка и Этана, что я направлялась на свои визиты. Я так же дала Люку адрес Робин Поуп, на случай непредвиденной ситуации, которая, я надеялась, не произойдет.
Я подошла к парадной двери, почти забыв, что замена моего Вольво не была припаркована на улице, а была спрятана на цокольном этаже. 
Это была еще одна часть шикарной жизни, к которой я, безусловно, могла привыкнуть.


Примечания:
[15] - «Крёстный отец» (англ. The Godfather) — эпическая гангстерская драма режиссёра Фрэнсиса Форда Копполы. Экранизация одноимённого романа Марио Пьюзо, изданного в 1969 году. Слоган: «Предложение, от которого невозможно отказаться». Главные роли исполняют Аль Пачино, Марлон Брандо и Джеймс Каан.
[16] - Эмили Пост – автор книги "Этикет", которая была издана в США в 1922 году. Эта книга стала классикой американской литературы, она многократно переиздавалась, переводилась на разные языки, но с годами совершенно не потеряла свою актуальность. Читая и изучая этот кодекс поведения, выросло и воспиталось не одно поколение людей, живущих в разных уголках планеты.



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:26 | Сообщение # 8
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 7
ЕЩЕ РАЗ В ПРОЛОМ


Театр Маркеса являлся памятником истории Чикаго. Там были балконы в стиле барокко, красные бархатные портьеры, огромные люстры и множество фресок. Предположительно, все это было создано, чтобы дать девкам чикагских гангстеров место, чтобы петь арии, которые никто больше не хотел слушать. Мотив, возможно, прискорбный, но невозможно отрицать красоту этого места.
Сегодня ночью эта красота была испорчена смесью страха и подозрения. Я стояла в лобби и наблюдала, как люди всех разновидностей идут в театр, их лица выражали сомнение, словно их в любой момент могли атаковать медлительные вампиры или оборотни, будто мы не были горожанами, которые платили налоги и являлись такой же частью города, как и они.
Возможно, они просто были невежественны. Может они выросли на предрассудках. В любом случае, я сомневалась, что МакКетрик предложит им утешение и покой, или напомнит им, что мы сосуществовали в Чикаго на протяжение веков. МакКетрик сделал намеренный и осознанный выбор ненавидеть нас, если взгляд, который я видела в его глазах прошлой ночью был показателем.
Сегодня ночью он, вероятно, поднимет вопросы. Он, вероятно, намекнет, что мы создаем проблемы, что Чикаго был хуже из-за нас, и тонко ободрит их прийти к тем же выводам.
Мое сердце заколотилось, ладони стали влажными от страха.
Я оставила меч в машине, думая, что это было бы более ответственно, нежели продвигаться в здании, заполненном людьми. Может быть, я так же должна была предупредить Люка или Этана — или хотя бы Катчера — что я пришла сюда. Может мне следовало обдумать, что именно я собиралась делать, если мне бы удалось загнать МакКетрика в угол.
Я выглянула через парадные двери, когда черный лимузин припарковался у обочины.
Моя цель прибыла.
С колотящимся сердцем я вышла наружу сквозь поток людей, текущий в здание, февральским вечером бодро кружил ветер.
Массивный мужчина в темном костюме открыл заднюю дверь лимузина, и МакКетрик вылез из него. На нем был сидящий по фигуре костюм и галстук, но кожа все еще была грубо стянутой на покрытой шрамами части лица, привлекая внимание прохожих.
Он стойко избегал зрительного контакта с кем бы то ни было, кроме мужчины, который открыл дверь — вероятно, телохранитель, от которого исходила вибрация стали — и другого охранника, который быстро появился рядом с ним.
Но ему потребовалось всего мгновение, чтобы увидеть меня, чтобы осознать, что я наблюдаю за ним.
Я была в пятнадцати футах от машины, но когда наши взгляды встретились, мир, казалось, сжался вокруг нас.
Не так давно я встретила двух падших ангелов — одного добродетельного, второго нет — которые были соединены друг с другом по средством странного магического действа. Минуту я и МакКетрик удерживали зрительный контакт. В моих мыслях ясно возник образ злого ангела, Доминика, сидящего на моем плече, умоляющего меня сделать шаг вперед и прикончить человека, который причинил вампирам так много боли.
Он являлся причиной смерти мужчин и женщин, которые не делали ничего кроме как существовали, что он, очевидно, воспринимал как личное оскорбление. Он нанял убийц и в данный момент занимался тем, что распространял ненависть по всему городу.
Он не заслуживал своей должности или лимузина, или телохранителей. Мой воображаемый демон был настойчив, но я знала лучше. Убийство безоружного человека не сделало бы меня лучше его. Это сделало бы меня точно такой же. Я не причиню ему вреда — не здесь и не сейчас. Но это не значит, что я не стану делать того, что у вампиров получается лучше всего. Манипулировать.
Челюсти МакКетрика сомкнулись, глаза сузились. Один из телохранителей, очевидно осознавший неожиданное раздражение босса, взглянул на меня.
— Сир? — спросил он.
— Она проверена, — заверил их МакКетрик. — Мы хорошо знакомы. Можете дать нам минутку?
Мгновение охранники смотрели на него, явно обеспокоенные просьбой, но он был их боссом, так что они смягчились. Мы с МакКетриком сблизились, а они прошли мимо нас, создавая барьер между нами и остальной толпой.
— Не ожидал увидеть тебя тут, — сказал МакКетрик. — Я рад, что ты пришла, чтобы послушать, что остальная часть Чикаго думает о вас.
— Как ты хорошо знаешь, мы не являемся угрозой для Чикаго или кого бы то ни было еще. Мы пытаемся жить, любить, идти по своим делам. Ты распространяешь разногласия, потому что тебе нравится быть в центре внимания.
— Ты считаешь, что насилие в городе не из-за вас?
— Если ты имеешь ввиду беспорядки прошлой ночью, то у них не было ничего общего с нами. Они были связаны с людьми. Людьми, которые охотно уничтожали собственность и бизнес своего соседа, потому что им сказали, что мы являемся причиной их невзгод.
МакКетрик застегнул свое пальто.
— И откуда ты знаешь это, Мерит? Была ли ты на беспорядках?
Конечно, я была, но исключительно непреднамеренно. Но я не собиралась признаваться в этом МакКетрику, он едва ли поверит в оправдание.
— Бунт был против вампиров, — повторила я. — Не из-за них. Ты помогаешь разжигать огонь, МакКетрик, и однажды это вернется тебе.
Его улыбка была вызовом.
— Ты угрожаешь мне?
— Совсем нет, просто напоминаю тебе, — я жестом указала на театр. — Люди внутри могут верить тебе. Они могут думать, что ты здесь ради них. Но мы все знаем правду. Ты здесь ради себя, и ты одинок. И, возможно, не этой ночью, возможно, не завтра, но однажды, они поймут каким на самом деле человеком ты являешься.
— Это не звучит так уж страшно, — сказал он, улыбаясь с подлой легкостью.
Я вернула ему улыбку, равным образом хищническую.
— Может и нет. Но помню одну вещь, — я наклонилась. — Чтобы не случилось между нами на дороге, я бессмертна. А ты, МакКетрик — нет.
МакКетрик открыл рот, чтобы ответить, но прежде, чем он успел заговорить, охранники двинулись обратно к нам.
— Пора идти, сир, — сказал тот охранник, который открывал дверь, подталкивая его к театру.
Я была рада видеть, что в походке МакКетрика было немного меньше важности.

***

Мое взаимодействие с МакКетриком не было победой. Это не было даже троеточием. Самое большее, на время я была немного раздражена. Но, возможно, — я надеялась — я напомнила ему о ставках (игра слов имеет большое значение) и том факте, что мы обращали на это внимание. И, особенно, обращали внимание на него.
Эта миссия была выполнена, я поехала по Гриктаунскому адресу к Робин Поуп, который был недалеко от Линкольн-Парка.
Дом Робин Поуп был довольно новым, гладкая башня кондоминиума с кофешопами и другими магазинами розничной торговли на первом этаже. Я не много знала о ее биографии, но, казалось, богатое здание — не плохо для женщины, которая бросила работу из-за личного конфликта.
Я припарковалась на улице и оставила катану в машине — здесь было слишком много копов, несомненно, сейчас относящихся с подозрением к вампирам, чтобы рисковать вытаскивать ее — но двусторонний кинжал был надежно спрятан в моем сапоге.
Я открыла дверь, оглянувшись назад, чтобы убедиться, что я припарковалась достаточно близко к обочине, чтобы не затормаживать движение другим, но не настолько близко, чтобы выбраться без повреждения бампера. Маннипенни, казалось, собиралась стать транспортом с дорогим обслуживанием. На мгновение — на очень короткое мгновение — я заскучала по своему Вольво.
Я оглянулась на звук хлопающей дверцы машины. Катчер появился из своего седана в джинсах и кожаном жакете. Он был высокий и худой, с бритой головой и светло-зелеными глазами. Он бесспорно был красив, но так как черты его лица обычно были раздраженно нахмурены или имели свирепый взгляд, порой это было трудно сказать.
Сегодня ночью Катчер одел типично злобное выражение лица, когда смотрел на здание. Я жестом указала на него, готовая получить спектакль посреди дороги, и мы в ногу пошли рядом.
— Слышал, ты ведешь своего вампира домой, чтобы встретиться с родителями.
Удивительное открытие, учитывая, что я сама услышала об этом совсем недавно.
— Откуда слышал?
— Твой дед сказал мне. Этан ответил на приглашение, и твой отец передал хорошие новости. Ты смелая девушка.
— Этан будет отлично себя вести. Моя семья, вот о чем я беспокоюсь.
— Твой отец? — спросил Катчер.
— Больше мама и сестра. Они начнут зацикливаться на свадебных местах Чикаго и на том, должны ли мы выбрать золотые или соединенные с платиной фарфоровые узоры.
Катчер фыркнул.
— Я почти готов заплатить, чтобы увидеть как Салливан засверкает пятками от этого. Это несомненно будет впечатляюще.
— Вероятно так, — согласилась я. — Мне нужно что-нибудь знать, прежде, чем мы войдем туда? У нее черный пояс по восточным единоборствам? Она носит арбалет? Баффи Истребительница Вампиров[17] ее личный спаситель?
— Потому что это было бы задницей для тебя?
— Часть с избиением подразумевается, да. Не часть с Джоссом[18], мы все любим Джосса.
— Ее биография чиста, — сказал Катчер. — Она получила диплом в области человеческих ресурсов, но большая часть ее работы была административной или на более низком уровне управления. Она не занимала по долгу ни одну должность.
— Похоже, у нее проблемы с взаимодействием с окружающими. Она подавала жалобы на кого-нибудь еще?
— Не могу сказать. Она находилась в Брайант Индастрис в течение четырех месяцев. Мы можем узнать детали о времени, которое она провела там от Чарлы.
— Чарлы?
— Чарла Брайант. Ее семья владеет Брайант Индастрис.
Мы достигли парадной двери, и Катчер открыл ее, жестом указав мне пройти внутрь первой.
Фойе было темным и лоснящимся, и все еще пахло новостроем: деревом, краской и клеем. Мне нравился этот запах, он напоминал мне о детских поездках с дедом в хозяйственный магазин. Мы прошли мимо пустого стола для охраны и направились к лифтам. Катчер нажал на кнопку и дверь открылась.
— И какова наша предыстория с этой леди? — спросила я, когда мы находились в лифте и двигались вверх.
— Предыстория? Что ты имеешь ввиду?
— Ну, у нас нет значков, и мы оба суперы. Она не соберется просто взять и огласить свой гнусный план беспорядков, конечно, не нам. Если мы хотим получить от нее информацию, нам нужна убедительная предыстория.
— Другими словами, нам нужно соврать.
— Это звучит значительно менее приятно, но да.
— Ты действительно вампир, а?
Этот комментарий стоил строки, которую провозгласила я.
— Мы должны выяснить, связана ли она с мятежом. Таким образом, сыграем в вампироненавистников?
— Мы можем сделать это убедительно?
Я улыбнулась с сахарной сладостью.
— Уверена, ты всегда сможешь прикрыть меня, если я не смогу. Но да, думаю, я могу с этим справиться. Я просто вспомню свою первоначальную ненависть к Дарту Салливану.
— Ты когда-нибудь говорила Этану, что звала его так?
— Нет. И ты не скажешь, если знаешь, что для тебя хорошо. Я не близка к тому, чтобы укусить колдуна.
— Я занят, — плоско сказал он, несмотря на то, что я, фактически, восприняла это как очень хороший знак относительно их отношений с Мэллори.
Мы достигли одиннадцатого этажа, и лифт открылся в коридор с приглушенными красками и ковром со сложным и, наверное, дорогим узором. Круглый стол-тумба стоял в центре площадки перед лифтами, украшенный вазой с очень высокими поздними цветами.
Я последовала за Катчером к двери в конце зала. Он поднял руку, чтобы постучать, но сделал паузу, чтобы посмотреть на меня.
— Готова?
Я кивнула, и он осторожно постучал в дверь.
Несколькими секундами позже она открыла дверь. Это была привлекательная женщина средних лет с аккуратно уложенными волосами, в блузе, заправленной в джинсы и в сапогах на высоком каблуке. Ее макияж был безупречен, и крупные бриллианты сверкали у нее в ушах.
Если это была Робин Поуп, она точно не была такой, как я ожидала. Возможно, явную обиду, спрятанную в футболке с надписью "ВАМПИРЫ СОСУТ". Но женщина и квартира позади нее казались шикарными и лишенными анти-Брайант Индастрис или анти-вампирских настроений. Там был темный деревянный пол и лоснящаяся мебель модная в середине столетия.
— Привет, — сказала я. — Извините, что надоедаем вам. Мы ищем Робин Поуп?
— Это я, — она слегка улыбнулась. — Что вам нужно?
— Нам правда жаль, что мы вас беспокоим. Мы просто, мы надеялись, что вы могли бы помочь нам кое с чем. Мы понимаем, вы работали в Брайант Индастрис?
— Это правда, — сказала она, ее улыбка поблекла. — Но сейчас у меня есть адвокат, так что любые вопросы, касаемо этой ситуации должны проходить через него.
— Вот, фактически, почему мы здесь, — сказала я, притворившись, что испытываю дискомфорт. Я жестом указала на Катчера. — Мы слышали о вашей жалобе, и, ну, мы в своем роде согласны с вами.
— О? — спросила она. — В чем именно?
Мы с Катчером обменялись взглядами и кивком.
— Вампиры, — сказал он. — Мы думаем, что они обогащаются за счет рабочего класса, такого, как мы, и мы не считаем, что это честно.
— Мы видели вашу жалобу онлайн, — сказала я. — И мы подумали, ну, может быть она, та, с кем мы бы могли поговорить, знаете?
Мгновение она смотрела на нас, вероятно, оценивая насколько мы сказали ей правду. Насколько мы были такими же, как она, или подводили ее к некоторому концу игры, который она пока не могла увидеть.
— А вы, вообще, кто?
Ну, я должна была подготовиться к этому.
— Я Мэри, — сказала я, бросая первое имя, которое пришло на ум. — А это мой брат... Бодро.
— Мэри и Бодро, — повторила она с очевидным сомнением, так что я расписала это немного подробнее.
— Вампиры причинили мне вред в прошлом. Однажды ночью меня атаковал один из них без всякого предупреждения. — Это была чистая правда. — Я надеялась найти кого-нибудь, чтобы поговорить об этом... кого-то, кто понял бы. Я наткнулась на ваше дело и подумала — есть кое-кто, кто знает.
Она снова посмотрела на нас. Дверь открылась и закрылась через несколько квартир от нас, и ее взгляд нервно метнулся на звук. Она выглянула в коридор и, казалось, была удовлетворена, когда шаги исчезли в холле.
— Возможно, нам не стоит говорить об этом в коридоре. Никогда не знаешь, кто слушает. Я должна быть кое-где скоро, но вы можете войти на минутку.
Это не было приглашением, но этого было достаточно для вампирских целей. Я вошла в кондоминиум, держа глаза открытыми на предмет возбуждающей пропаганды или анти-вампирских ниндзя. Вместо этого, здесь была подобранная со вкусом датская мебель и декор. Много меди, дерева и редких линий.
Катчер проследовал за мной внутрь, и, когда Робин обернулась вокруг, чтобы запереть за нами дверь, он прогворил.
— Будь осторожна.
То были слова, которым я намеревалась послушаться.
Когда она снова повернулась к нам, выражение ее лица полностью изменилось. Теперь, за закрытой дверью, в ее глазах горел огонь возбуждения.
— Я определенно та, с кем вы можете поговорить, — сказала она.
— Хорошо, — сказала я, лишь от части изображая облегчение. Было бы облегчением найти виновника анти-вампирского бунта с первой попытки. Возможность, как эта, не возникает часто.
— Все об особых группах по интересам, — сказала она. — Все о деньгах.
У вампиров они есть, люди хотят их. Иметь деньги означает получить возможность помыкать остальными, потому что все человеческие политиканы хотят получить ее в свои жадные, жирные пальцы.
Опустив фактические ошибки в сторону, их было много.
Во время всего рассказа Робин не перевела дыхание. Что уменьшило мое первоначальное впечатление о ее стабильности.
— Ха, — сказал Катчер, скрестив руки и слушая с чрезвычайным интересом то, что она хотела сказать. — И это то, что происходило в Брайант Индастрис?
— Вы считаете, что место, которое снабжает вампиров кровью, могло работать так долго не являясь частью заговора? Без менеджера, спящего с мэром, или значительных выплат?
— Выплат? — спросил Катчер, понижая голос до заговорческого шепота. — У вас есть записи этого?
— Где-то, — сказала она, дерзко указывая жестом на другую часть комнаты. — Они думали, что я стану играть, а когда я не стала, они выбросили меня, словно мусор. Но я не из тех, кто сдается под давлением. Я знаю, что правильно, и знаю, что легально. Моя сестра адвокат.
— Поэтому они оказывали на вас давление, чтобы вы ушли? — спросила я, аккуратно подбирая слова, я не была уверена, какой части ее обличительной речи я верила, но она очевидно была убеждена.
— Они уволили меня, — сказала она, — Потому что я обнаружила, кем они были и чем занимались.
— И вы вступили с ними в конфронтацию, — сказала я, — Как сделал бы любой хороший горожанин.
— Точно, — сказала она, пальцем указывая на меня. — Это в точности то, что я сделала. Они думают, что могут обойти законы, когда остальные из нас должны следовать за ними? Это справедливо?
— Не справедливо, — сказал Катчер. — Не знаю, слышали ли вы, но прошлой ночью было совершено нападение на Брайант Индастрис.
Она замерла и снова посмотрела на нас обоих.
— Еще раз, кто вы сказали такие?
— Мэри и Бодро, — сказал Катчер. — Мы просто ищем людей, которые думают так же, как мы, полагаю, вы могли бы подсказать.
Насколько я знала, мы не ошиблись, и не давали ей причин сомневаться в нас.
Она пришла к другому заключению. Она понеслась, направляясь к входной двери.
— Мерит! — подтолкнул Катчер.
— Уже, — сказала я, погнавшись за ней. Но Робин Поуп не была неподготовленной к взаимодействию с вампирами. Она добралась до стойки с зонтами рядом с дверью и вытащила деревянный кол, по длине как бейсбольная бита. Осина в сердце было единственным деревом, которое могло убить нас, и у меня было неприятное чувство, что Робин Поуп знала это достаточно хорошо.
Она сделала выпад колом как искусный фехтовальщик, пытающийся выиграть очко. Я увернулась от ее первого удара, но не от вернувшегося удара, который хлопнул по моему подбородку с достаточной силой, чтобы вызвать слезы из глаз. Я согнулась от боли, и Робин воспользовалась тем, что я отвлеклась к своей выгоде, взмахнув колом и открыв дверь, она выбежала в коридор с колом, все еще зажатым в руке.
— Маленькая помощь. — сказала я Катчеру.
— Вамписркий провал, — проворчал он, выбегая в коридор за Робин. Я похромала за ними, электрическое покалывание пробудилось от Катчера, когда он собрал всю свою магию, готовясь к нападению. К тому времени, когда я оказалась в коридоре, Робин достигла площадки лифтов и двигалась позади стола-тумбы, схватив вазу с цветами.
— Робин, мисс Поуп, — позвал Катчер, осторожно продвигаясь вперед. — Мы просто хотели поговорить с вами.
Но попытка Катчера разрядить обстановку не отговорила его от того, чтобы продолжить использование силы. Мои волосы поднялись в облаке магии, которую он пускал в ход сплетая ее воедино на ладони в сферу пылающего голубого света.
— Отойди от меня, Сатана! — выкрикнула она, бросая в нас вазу. Она ударилась о пол между Робин и Катчером, разбившись вдребезги. Он не дожидался еще одной атаки, а запустил магию в нее.
Параноик или нет, Робин Поуп не была беспомощной, и она не была близка к колебаниям. Она вырвала круглое зеркало из стены около стола, а потом упала на одно колено, используя зеркало как щит.
Магия и зеркала не совместимы, факт, который я знала слишком хорошо. На самом деле я использовала трюк на Мэллори во время ее несчастных сумасшедших дней, хотя Катчера не было там, чтобы увидеть трюк, и, по-видимому, он не знал о нем.
Шар голубой энергии ударил в стекло... и отскочил обратно прямо на нас.
— Дерьмо, — сказал Катчер, дергая меня на землю, когда магический шар пролетел над нашими головами. Он задел мой хвост, опалив кончики и отправив в воздух запах горящих волос.
Файербол ударил огнем дверь позади нас, взорвавшись со звуком выстрела реактивного двигателя, сила, открывшая дверь была достаточной, чтобы она лязгнула о заднюю стену.
— Боже мой, мужик, — сказала я. — Ты пытаешься нас убить? — я похлопала по искрам в своих волосах, морщась, когда искры кусали меня за кончики пальцев.
— Это только искалечило бы ее. Зеркало должно только искажать магию.
— Да, ну, — сказала я, взглянув вверх, как раз вовремя, чтобы увидеть как Робин исчезает за горящей дверью в другом конце коридора. — Она уходит.
— Я тут немного занят, — пробормотал Катчер позади меня. Когда я оглянулась, он затаптывал искры на ковре за нами.
Робин Поуп ушла, а мы просто сожгли холл в очень шикарном жилом здании. Я могла только представить себе то дерьмо, которое мы оба получим от наших работодателей, когда они обнаружат, как плохо прошла эта миссия.
— Многовато для Робин Поуп, не обладающей никакими навыками борьбы, — сказала я.
Катчер отступил от последнего кусочка тлеющей золы и снова взглянул на меня.
— Я не знал, что они у нее есть. Это не выплыло во время исследования ее биографии.
— Думаю, можно в с уверенностью сказать, что она кое-что знает.
Он кивнул.
— Она вовлечена в это. У нас нет ресурсов, чтобы выследить ее. Я поговорю с Чаком, чтобы привлечь к этому Джейкобса. У меня так же будет Джефф, чтобы пробежаться глубже по ее биографии, посмотрим, есть ли у нее какие-нибудь еще связи с мятежниками, вебсайт, что угодно.
Я покрутила в воздухе пальцем, указывая на выжженные следы на ковре и пузырящуюся краску на двери.
— Думаю, мы так же дадим ассоциации кондоминиума поверить, что мисс Поп виновата во всем этом. Поп — трусливый расист, и я не дам ей сорваться с крючка. Она может заплатить за немного краски и ковра.
— Вообще-то, много ковра, — зловеще сказал Катчер. — И, технически, она виновата. Повреждение произошло только потому, что она напала на тебя и убежала.
Недалеко заголосила сирена.
— И это наша реплика, чтобы выйти, — сказала я.
— Согласен, — сказал Катчер, оглянувшись на дверь. — Пожарный выход?
— Кажется подходящим. — Боль в подбородке уже начинала ослабевать, так что я наполовину хромала, наполовину бежала к пожарной двери и последовала за Катчером вниз по лестнице.
— Ха-ха, — сказал он. — У вампиров очень развитое чувство юмора. Какое здание ты бы хотела разрушить следующим?
— Никакое. Но я хочу навестить одно, которое уже почти разрушено. Давай посмотрим, что Мисс Брайант может сказать о своей бывшей служащей.

***

Я забралась в машину, влилась обратно в движение и поехала прочь от места происшествия, изо всех сил старалась выглядеть совершенно незаинтересованной в машине ЧДП, которая проехала мимо меня, сверкая огнями.
Я выскочила на скоростное шоссе, ведущее на северо-запад к Викер-Парку, и не останавливалась, чтобы проверить зеркало заднего вида, пока не добралась до выезда с Милуоки-Авеню.
Я припарковалась на первом парковочном месте, которое смогла найти, а затем вздохнула и взяла свой телефон. Там не было никаких сообщений от Джонаха, что я посчитала хорошим знаком, даже с занесением в черный список. Если бы он обнаружил что-то действительно важное, он бы нашел способ, чтобы доставить информацию нам.
Я позвонила в оперотдел, надеясь вызвать к телефону Люка, и, возможно, Этана
— Вампирский Дом Джимми, — ответил Люк с очень скверным акцентом Бронкса.
— Было не впечатляюще, — сказала я. — Но у нас был визит к Робин Поуп. Она считает, что Брайанты вовлечены в заговор, подкупают государственных служащих и, возможно, спят с ними, чтобы оставаться открытыми, и она убежала, когда мы упомянули об этом.
— Это хороший материал, — сказал Люк. — Кроме того, что ты сказала "убежала", звучит словно она удрала от тебя и Катчера. Вампира и колдуна с очень большой магической силой.
— Которая, оказывается, не работает хорошо в помещении, — сказала я. — И она удрала от нас после небольшой битвы в коридоре ее многоквартирного дома. Но ее поведение было достаточно подозрительными, так что Катчер думает, что оно заинтересует ЧДП, он собирается сделать звонок.
— Мне нравится часть о привлечение ЧДП, — сказал он. — Меня меньше возбуждает кусок о "небольшой битве". Кто-нибудь видел вас там?
— Никто кроме Поуп, насколько я в курсе. Стол охраны был пуст.
— Куда вы направляетесь дальше?
— В распределительный центр. Я на полпути туда.
— Будь осторожна, — сказал он. — Похоже, у тебя уже переполненная ночь.
— Больше, чем я намеревалась, — призналась я. — И не постесняйся не упоминать это при Этане. Он бы только разволновался.
Люк фыркнул.
— Он будет волноваться в любом случае. Волноваться — его работа. Но ты права, нет смысла добавлять к ночному списку. Держи нас в курсе.
Я пообещала, что буду, и понадеялась, что следующий доклад оставит после себя значительно меньшее чувство вины.

***

В отличие от прихожей здания в Гриктоун, Викер-Парк на самом деле выглядел лучше, чем он был в прошлую ночь. Разбитые окна были заколочены, побитые автомобили были перемещены, и уличные фонари были отремонтированы. Это было удивительно быстрая работа для города часто сталкивающегося с бюрократией
Я не видела Брайант Индастрис прошлой ночью или когда-либо прежде, насколько я могла вспомнить. Здание было достаточно легко определить — большое, низкое строение, окруженное аккуратной изгородью.
Повреждения было так же легко определить. Часть фасада была в почерневшей шелухе, от двери, расположенной ровно по середине, по одной стороне. Обугленные внутренние стены виднелись через щель в фасаде, они свисали под странными углами.
Остальная часть здания несла метки от огня и дыма, небольшой газон впереди засоряли почерневшие обломки. Желтая полицейская лента держала представителей прессы и зрителей на расстояние от здания.
Я припарковалась на улице. Снег и лед хрустели под моими ногами, я быстро пересекла улицу по направлению к зданию и толпе.
Запах дыма и обугленного дерева становился сильнее, пока я шла, наряду с чем-то еще... медный запах крови.
Я шла по направлению к распределительному центру крови, и я не побеспокоилась выпить крови, прежде, чем покинуть Дом. Круассан, который я перехватила по пути не давал много. Я почувствовала неожиданное оживление вампирского интереса, и мой живот угрожающе заурчал. Я была так занята мотивацией преступления, что не подготовилась к этому.
Это было беспечно, но сейчас ничего нельзя с этим поделать, кроме как попытаться сохранить контроль, и я надеялась, что не выпущу клыки перед прохожими людьми.
Я вдохнула, пообещав себе литр крови, когда вернусь в Дом, и махнула Катчеру, который стоял у края толпы, изучая ее так, словно искал ключи.
— Наслаждаешься шоу? — спросила я.
— Так сильно, как наслаждаются, наблюдая за идиотизмом, — проворчал он, наградив меня косым взглядом. — Приметила здесь что-нибудь необычное?
Я оглянулась вокруг, полагая, что меня тестировали и пытаясь выяснить, что он искал. По иронии судьбы, я догадалась, что он говорил о чем-то присутствующем в этой сцене, но чем-то, чего не хватало.
— Здесь нет ни единого протестующего, — сказала я.
— Здесь нет ни единого протестующего, — согласился он. — Они создали проблемы, чтобы закидать это место огненными бомбами, и даже не появились, чтобы выступить с протестом после этого. В чем смысл?
— Дедушка сказал, что они обзавелись адвокатами. Их адвокаты, вероятно, посоветовали им остаться в стороне.
— Может быть, — допустил он. — Или, возможно, это, на самом деле, не из-за вампиров. Возможно дело в сумасшедшей даме и ее вендетте против нанимателя.
— Я полагаю, ты говоришь о Робин Поуп?
— Да. Он позвонил Джейкобсу, считая, что он будет достаточно заинтересован, чтобы как минимум привести ее для допроса.
— Превосходно.
Катчер кивнул и посмотрел на тлеющее здание.
— Полагаю, технически она невиновна, пока ее вина не доказана, но невинные люди, по моему опыту, не имеют тенденции убегать. По крайней мере, когда они являются богатыми обитателями северной части, живущими в шикарном многоквартирном доме.
Я кивнула и сунула руки в карманы, хотя это не помогало остальным замершим частям тела. Температура падала, и мои уши начали болеть от холода.
— Полагаю, мы здесь, потому что ожидаем кого-то из Брайант Индастрис?
— Мисс Брайант собственной персоной. А вот и она, — любезно добавил Катчер.
На лужайке появилась женщина. Она была высокой, с широкой улыбкой, темными глазами, и с кожей цвета черного дерева. Ее прямые волосы тянулись по плечам, и даже стоя на камнях здания, она выглядела элегантно, одетая в красный, сидящий по фигуре плащ и черные лакированные резиновые сапоги. Насколько я могла сказать, она была вполне человеком.
Катчер переместился вперед через толпу к краю ленты, и жестами привлекал ее внимание.
При виде его женщина кивнула и пошла к нам, подняв полицейскую ленту, чтобы пройти под ней.
— Чарла Брайант, — сказала она, протягивая руку.
— Мерит, — сказала я. — Я из Дома Кадоган. А это Катчер. Он из, ну, в настоящее время, из дома моего деда.
— Мы встречались, — сказал Катчер, и Чарла улыбнулась мне.
— Мы хорошо знакомы с твоим дедушкой, Мерит. Он урегулировал несколько проблем от нашего имени, когда был омбудсменом. — Она посмотрела на Катчера. — Это позор, что вы теперь не официальны.
— Мы не могли больше соглашаться, — сказал Катчер, кинув взгляд на здание. — Надеюсь, никто не пострадал?
— К счастью, нет, — сказала Чарла. — Мы были между сменами, в середине общекорпоративной встречи. — Чарла грустно посмотрела на здание. — Ничьи жизни не потеряны, но здание уже никогда не будет прежним. Давайте взглянем, ладно?
Мы последовали за ней к парадной двери — или тому, что от нее осталось. Запах подпаленной древесины и пластика, и небольшая нотка крови становились сильнее.
— Первую бутылку бросили сюда, — сказала она, указывая на дверь. — Само по себе это не было очень мощно. Взрыва меньше, чем источника огня. Но они бросили следующую в пятнадцати футах от нее.
Она жестом указала дальше вдоль стены.
— Огонь проломил пропановую линию здания, что послужило причиной.
Такое объяснение взрывов мы уже слышали.
— Огни в конечном счете соединились, и это стало причиной большинства повреждений здания.
— У вас есть записи службы безопасности? — спросила я.
— Да, хотя некоторые камеры были повреждены огнем. — Ее глаза сузились. — Если вам нужно визуализировать нападение, будет не трудно найти все это в сети. Протестующие точно не были осторожны касаемо записи своей работы.
— Как мы видим. — сказал Катчер. — Но видеозаписи могли бы нам помочь, если вы можете их достать.
Чарла кивнула.
— Мой брат Алан так же вовлечен в дело. У него биологическое образование, так что он управляет исследованиями и развитием, и наблюдает за работой нашей лаборатории. Он так же заведует службой безопасности. Я посмотрю, что он может сделать.
— Как долго вы здесь?
— В одной форме или другой с 1904. Мы располагались в этом здание с шестидесятых.
— Сколько людей знали, чем вы на самом деле занимаетесь? — спросила я.
— Очевидно все наши служащие. — сказала она. — Но они помалкивают об этом. В ответ мы стараемся хорошо обращаться с ними, хорошо платить. Это часть нашей политики. Если бы что-то пошло не так в этом направлении, мы бы узнали
Она снова посмотрела на нас.
— Вы видели пресс-конференцию мэра? И МакКетрика? Очень тревожный материал. Они думают, что суперы были бы вовлечены в это полностью без меня. Какая им была бы польза от угрозы их собственному снабжению кровью?
— Очень хороший вопрос. — сказал Катчер. — Вот почему мы склонны думать, что речь идет о людях. Мы думаем об одной из ваших бывших служащих. Робин Поуп подала жалобу против компании. Что вы можете рассказать нам об этом?
Выражение лица Чарлы замкнулось, любезная улыбка испарилась. — Робин Поуп, если вы простите мою откровенность, невежественная хулиганка. Если она не находит способ решить малейшую проблему, она отправляет жалобы вверх по инстанциям, пока кто-нибудь, наконец, не уступит. Она не может постичь возможность, что может быть неправа, еще меньше толерантную конструктивную критику. Она задирала своих коллег, даже вне офиса, и придумала заговоры, чтобы оправдать свое поведение.
— Вы ее уволили? — подсказал Катчер.
— Да, ее маленькая жалоба — результат этого. Она заявляет, что была уволена, потому что мы любим вампиров, тем самым, ненавидя людей, включая ее. То, что все остальные, кого мы нанимаем — люди, похоже, не приходит ей в голову.
— Должно быть, это раздражало, — сказала я.
— Раздражало, — согласилась Чарла. — Думаете, она вовлечена в это?
— Думаю, это было бы очень большим совпадением, если бы она не была, — сказал Катчер.
— Не хочу оказывать ей слишком много доверия, — сказала она. — Но она не казалась склонной к насилию.
— Вы сказали, она задирала ваших служащих, — сказала я.
— Ну да, но это было в мелком масштабе. Она оставляла отвратительные записи на машинах некоторых. Сделала несколько тревожных телефонных звонков. Это было больше для того, чтобы раскрыть истину, и удостовериться, что кто-то ей верит, чем для насилия. Забросать здание зажигательными бомбами, потому что она была зла? Не знаю.
Я не представила бы Робин Поуп, пытающуюся заколоть меня осиновым колом, а потом спасающуюся бегством, но я не упоминала об этом при Чарле.
Она рассеяно почесала пятно на своем плече.
— Но, возможно, вы правы. Нас всех одурачили.
— Что на счет других угроз бизнесу? — спросил Катчер. — Тревожных электронных писем? Телефонных звонков? Что-либо, что дало бы возможность предположить, что на вас конкретно нацелились?
— Вообще ничего. Ни сообщений, ни телефонных звонков, ничего. Ни единого электронного письма.
— Что на счет союза споров? — спросила я.
— Мы не профсоюз, — сказала Чарла. — И союз не проявил особого интереса из-за наших связей с суперами. Они не очень уверены, что с нами делать.
— Проблемы с системой доставок? — спросил Катчер. — Споры с поставщиками или продавцами?
— Наши контракты оговариваются ежегодно, и мы как раз в середине этого срока, так что пройдет шесть месяцев, прежде, чем кто-нибудь начнет жаловаться. Вот в чем дело — производство все еще работает. Таким образом, кто бы ни ударил по нам, если они подразумевали выбить нас из колеи, то ничего не знали о том, как мы работаем. Они ударили по передней части здания, где расположены офисы, не по задней.
— Там, где на самом деле происходит производство, — сказала я.
— Точно, — она пожала плечами. — Если они хотели нас прикрыть, они выполнили работу довольно паршиво. Слава Богу. Почти все наши служащие живут здесь, работают здесь по-соседству. Они сильно гордятся тем, что делают. Мы компания, сильно ориентированная на семью. И, говоря о семье, — сказала она, когда высокий мужчина с темной кожей, в очках и с эспаньолкой[19] подошел к нам.
Он был одет в превосходно сидящий на нем костюм, что только добавляло ощущение деловой хватки.
— Алан, — сказала она, кладя кисть на его руку. — Это Катчер Белл и Мерит. Они помогают расследовать беспорядки.
— Приятно познакомиться, — сказал он, пожимая нам обоим руки. Его рукопожатие было сильным и уверенным. — Спасибо за помощь.
— Конечно, — сказал Катчер. — Мы сожалеем о ваших проблемах и материальном ущербе.
— Я как раз рассказывала им, что ты получил записи службы безопасности, — сказала Чарла.
Алан нахмурился.
— Не уверен, насколько полезны они будут, поскольку они сделаны не снаружи здания. Они не покажут мятежников.
— Даже если нет, — сказал Катчер, — Они могли бы помочь нам исключить теории.
Алан кивнул.
— Понимаю. Конечно. У меня должна быть возможность записать их на DVD. Полагаю, это устроит вас.
— Прекрасно, — сказал Катчер.
— Чарла сказала, вы управляете научными аспектами бизнеса? — спросила я.
— Он только-только получил доктора философии[20] в декабре, — сказала Чарла. — Мы очень гордимся им.
Алан с нежностью закатил глаза.
— Не большое дело.
— О чем ваша дипломная работа? — спросил Катчер.
— Биохимия, — сказал он, жестом указывая на здание. — Можно сказать, я вырос в поле. Я возглавлял наши подразделение НИОКР[21].
— Новая продукция в разработке? — спросил Катчер.
— Всегда, — с улыбкой сказала Чарла.



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:31 | Сообщение # 9
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
— Но не только новая продукция. Мы разработали добавки, чтобы сохранить кровь от порчи, продукты, чтобы хранить кровь в суспензии, питательные добавки.
— Крепче зубы и шкура больше лоснится? — спросил Катчер, заработав от меня тычок локтем.
Но Чарла добродушно рассмеялась.
— Не далеко от истины. Клыки важны для вампиров. Нет причин не давать им больше кальция.
Катчер улыбнулся.
— Уверен, они это оценят. Мы должны позволить вам вернуться к работе, если нет больше ничего, что, вы думаете, мы должны знать?
Чарла положила руки на бедра и грустно нахмурилась на останки здания. 
— Только то, что мне бы хотелось, чтобы вы взмахнули волшебной палочкой, починили повреждения и превратили идиотов в гуманистов.
— Если бы у меня была палочка, которая могла это сделать, — сказал Катчер. — Я бы не делал ничего, кроме как размахивал ей.


Примечания:
[17] - «Баффи — истребительница вампиров» (англ. Buffy the Vampire Slayer) — американский молодёжный телесериал с Сарой Мишель Геллар в главной роли о судьбе американской девушки, обладающей сверхчеловеческими силами. Сериал создан по мотивам одноимённого полнометражного фильма 1992 года. Начинаясь как комедийный фильм ужасов, с каждым сезоном сериал становился всё мрачнее и драматичнее. По сюжету Баффи переезжает в городок Саннидейл, переполненный потусторонними существами, которых ей поручено истреблять.
[18] - Джозеф Хилл Уидон (англ. Joseph Hill Whedon), более известный как Джосс Уидон (англ. Joss Whedon) — американский кинорежиссёр, сценарист и продюсер. Известность получил как создатель и режиссёр сериала «Баффи — истребительница вампиров». Из других его работ наиболее известны сериалы «Ангел», «Светлячок», «Кукольный дом», а также фильмы «Миссия „Серенити“» и «Мстители».
[19] - Эспаньолка (от франц. espagnol - испанский). Короткая остроконечная бородка.
[20] - До́ктор филосо́фии (лат. Philosophiæ Doctor, Ph.D., PhD, обычно произносится как пи-эйч-ди) — учёная степень, присуждаемая в некоторых, особенно англоязычных, странах Запада. В США существующая в некоторых университетах степень доктора наук (Sc.D. — Doctor of Science) также считается равной Ph.D.
[21] - Научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки (НИОКР; англ. Research and Development, R&D) — совокупность работ, направленных на получение новых знаний и практическое применение при создании нового изделия или технологии.



 
ЭнфисДата: Четверг, 14.08.2014, 18:34 | Сообщение # 10
Ты можешь гораздо больше, чем думаешь...
Группа: Администратор
Сообщений: 345
Награды: 14
Репутация: 76
Статус: Offline
Глава 8

КАК ХОРОШИЙ СОСЕД, ВАМПИРЫ ТАМ



Чарла исчезла в здании, и без нашего эскорта, полицейские прогнали нас назад за полицейскую ленту. Мы перегруппировались около Манипенни и выглядели очень круто, делая это.
— Какие мысли? — спросил он.
— Я думаю, что мы должны подождать, когда ЧДП расспросит Робин Поуп. Мне любопытно узнать, как она, пьяная в стельку, потеряла "самое популярное горячее блюдо" в компании "Еда".
— Горячие блюдо? Что за горячее блюдо?
— Ты знаешь, — сказала я, перемещая мои указательные пальцы в форме квадрата. — Запеканку. Горячее блюдо.
— Никто не говорит, горячее блюдо
Я закатила глаза. 
— Люди говорят горячее блюдо. Мой сосед по комнате в НУ[22] был из Миннеаполиса. Он говорил так все время.
Катчер совсем не выглядел убежденным, но не стал заострять внимания на этом. На данный момент. 
— Идиомы в сторону, я думаю, что ты права, тем более, что у нас фактически нет никакого другого варианта.
Поднялся ветер. Я просканировала кафе через улицу; на переднем плане за столом сидел человек с ноутбуком, потягивая из своей кружки, в тоже время поглядывая в окно. Начинающий писатель, ищущий вдохновение в насилии... или студент социологии с окном на натуру?
— Холодно здесь, — сказала я, махнув в сторону кафе. — Почему бы нам не перехватить чего-то теплого? Мы может поговорить в кафе.
— Конечно, — сказал Катчер.
Мы прошли через холмы и долины снега к парадной двери кафе, а затем внутрь. Кафе было незнакомо мне, оно было просто местом, которое я часто посещала бы будучи аспиранткой. Темное и не очень уютное, с потертыми диванчиками и стульями, которые не сочетались, и ароматами кофе, корицы и дыма от жаровни.
На одном маленьком столе были разложены шашки, солонки с дырочками и другие безделушки заменили недостающую часть.
Мы подошли к прилавку, где Катчер немедленно вытащил свой бумажник.
— Латте, половина кофе, очень горячего с двойной пеной, две порции соевого молока, — отбарабанив, он посмотрел на меня.
— Я не совсем уверена, что смогу последовать за тобой, — сказала я, прежде чем просмотреть меню на доске и выбрать чего-то попроще. — Горячий шоколад?
Бариста[23] внезапно стал выглядеть усталым. 
— Карамель, соленая карамель, кофе мокко, кофе ацтеков, темный шоколад, двойной шоколад, белый шоколад, черно-белый, низкокалорийный, обезжиренный или обычный?
— Обычный?
Клерк, казалось был крайне не впечатлен моим решением, но промолчал. Как всегда джентльмен — или по крайней мере, в кофейне, в феврале — Катчер заплатил за оба напитка. Мы ждали в тишине, когда их подадут, затем забрав их, направились в зону отдыха вдоль задней стены. Вид из окна был хороший, но не зимой в Чикаго. Холод неизбежно просачивался внутрь и делал нас чуть менее замерзшими, чем если бы мы были снаружи.
Я села на диван, подогнув под себя ноги, и потягивала свой горячий шоколад. Это было вкусно, хотя тепло от кружки было более ценным, чем напиток.
— Они собираются снова нанести удар, — предсказал Катчер. — Мятежники, я имею в виду. Здесь не было никакого случая. Никакого спускового механизма. Они не реагировали на победу Супер Боул[24] или на избиение гражданского лица. И если здесь нет спускового механизма, то есть глубинная волна гнева. Это не та вещь, которая просто исчезает.
К сожалению, я не могла не согласиться с ним.
— Так как же нам остановить это? Если мы не знаем, что это? 
Он пожал плечами.
— Разбирать материал, который мы обсуждали. Мы свяжемся с ЧДП, проверим видео с камер наблюдения. Ключ здесь может быть не в самом бунте, а почему было выбрано именно это место. Это точно не самая публичная точка деятельности для вампира. Это не бросается в глаза. Не как Дом Кадогана, который, очевидно, был бы известной целью. Есть что-то, из-за чего выбрали это место. Я просто не знаю, что же это.
Я кивнула, и мы сидели спокойно в течение нескольких минут, потягивая наши напитки.
— Пока мы здесь, могу я поговорить с тобой кое о чем?
— О чем?
— О нашем маленьком друге с синими волосами. Она попросила у меня работу в Доме Кадогана.
Катчер выглядел удивленным, это выражение не было привычным для него.
— Работу?
— Она планирует на всякий случай. Ищет, что будет делать, когда ее время с оборотнями закончится. Она надеялась, что у нас может быть что-то для нее.
— Я не могу представить, чтобы Салливан воспринял это хорошо.
— Он не обрадовался этой идее. Она нарушила неприкосновенность его Дома. И его разум. Но я думаю он также понимает, что нам будет нужен план, когда ей станет лучше. Что думаешь ты?
Он отвел взгляд; прятал ли он мысли или страх, я не была уверена.
— Я не знаю, — сказал он наконец. — Я думаю, что она делает успехи. Я думаю, что мы делаем успехи. Я не хочу прерывать это. — Он замолчал. — Мы начали встречаться так быстро. Прыгнули сразу в совместное проживание. Честно говоря, когда она использовала Maлефициум, я подумал, что принял ужасное решение. Что я совершенно недооценил ее.
Я не знала, насколько близко Катчер подошел к разрыву с Мэллори, и я задалась вопросом если бы он сделал это.
— И затем я увидел ее с оборотнями.
Я в замешательстве смотрела на него.
— Ты имеешь в виду мытье посуды?
Катчер издал саркастический звук. 
— Она делает больше, чем просто моет посуду, Мерит.
Это было новостью для меня. Все, что я видела и слышала, указывало на то, что Мэллори занималась ручным трудом и в то же время училась жить со своей магией. Ни Мэллори, ни Гейб не упоминали ни о чем больше, даже вчера вечером.
— Так что же она делает? — И почему никто из них не сказал мне про это?
— Я не знаю всех деталей. — Катчер помешал кофе, оставшийся в его чашке, а я ждала его. — У оборотней есть связь с магией, которой нет у нас, — сказал он наконец. — Я думаю, что они помогают ей научиться продуктивно управлять своей магией.
— Я удивлена, Гейб не говорил нам об этом.
— Это его игра, — сказал Катчер. — Оборотни не вмешиваются в дела других; по крайней мере, это то, что он продолжает говорить о себе. Его представление об этом в последнее время изменилось, учитывая его дружбу с тобой и Этаном. И если заговорят о том, что он активно помогал Мэллори, волшебнице, еще больше людей придет с просьбами.
Я кивнула. Я поняла рассуждения, даже при том, что информация, вероятно, прошла долгий путь, чтобы успокоить Этана и всех остальных, у кого были неудачные стычки с Мэллори.
— И как ты к этому относишься? — Катчер ревновал к Саймону, бывшему наставнику Мэллори. Я задалась вопросом, как он относится к работе Мэллори с Габриэлем и другими зверски привлекательными оборотнями.
— Это не мой выбор, — сказал он. — Но это наша обязанность.
Он пробормотал несколько очень крепких слов. Катчер позволил бы ей работать вне зоны комфорта, чтобы предотвратить хаос, он способствовал помощи, будучи невнимательным в первый раз.
Зазвонил мой телефон, так что я вытащила его и проверила экран.
— Это Дом, — сказала я Катчеру, поднося его к своему уху. — Мерит.
— Мерит. — Голос Этана донесся из телефона. — Ты на громкой связи. — Его тон был серьезным, и мой живот нервно сжался. 
— Что случилось?
— "Чистый Чикаго" открыли очередной огонь, — сказал Люк. — Они в Ригливилле. И они атакуют Дом Грея.
Мое дыхание стало прерывистым от шока или от страха. Это сделали мы? Неужели мы вызвали этот бунт посетив Робин Поуп, доложив ее руководству о нашем расследовании, и позволив ей удрать?
И что насчет Джонаха? Являясь капитаном охраны Дома Грея, он находится прямо в эпицентре насилия, прямо на линии огня. Я знала, что он был способен постоять за себя, но это не значит, что я пожелала бы ему эту битву.
— Скотт вызвал ЧДП, — сказал Люк. — Но пока у них нет контроля. Они оценивают три сотни мятежников. Он также отправил сигнал СОС с просьбой о помощи другим Чикагским вампирам.
— ГС включил нас в черный список, — указала я. — Нам позволено помогать?
— Черный список между Кадоганом и ГС, — сказал Этан. — Не между Кадоганом и Греем. То, что Дом Грея не должен приходить к нам на помощь, не значит, что мы не придем на помощь им. Мы подаем пример, мы устанавливаем нашу собственную планку. Кроме того, ты уже слышала от одного вампира из Дома Грей, который рисковал быть внесенным в черный список, чтобы рассказать об этом нам. Барьер уже был сломан. Им нужна помощь, и мы ее дадим.
— Но это не значит, что мы можем быть небрежны, — вставил Люк. — Это одна из тех ситуаций, когда ГС, вероятно, останется не вовлеченным — слишком много негативных отзывов в прессе, слишком много способов испачкать руки, чего они не желают. Но, в любом случае, бдительно следите за всем. Просто потому что действия со стороны ГС маловероятны, не означает, что они невозможны.
— Люк и Джульетта собираются поехать в Дом Грея, — сказал Этан. — Малик останется в Доме, на случай, если мятежники ищут другую мишень. Линдси не оставит его ни при каких обстоятельствах. Келли примет командование над охраной во время нашего отсутствия. Уведомьте людей у ворот. Я хочу, чтобы они были в полной боевой готовности. Туннели подготовлены?
— Расчищены, укомплектованы и готовы, — ответил Люк. — Я скажу Линдси "до свидания", потом направлюсь к машине. 
Мое сердце сжалось. Люк говорил "до свидания" не просто потому, что покидал Дом, а потому, что он покидал Дом ради возможного сражения.
— Что ты хочешь, чтобы я делала? — спросила я.
— Жди меня, — сказал Этан. — Я уже в пути, мы встретимся там.
Последнее место, где я хотела видеть своего парня, и Мастера, которого поклялась защищать, было в центре зоны военных действий.
— Полагаю, нет смысла спорить с тобой на эту тему?
— Нет, — сказал Этан твердым тоном. — Так что, не утруждайся.
— Где я должна с тобой встретиться?
— Я поговорю с Люком и выберу место. Мы напишем тебе координаты. Где ты находишься в настоящий момент?
— С Катчером в кофехаусе, через улицу от Брайант Индастрис.
— Оставайся на месте, пока мы не вышлем местоположение. — сказал Люк. — Я не хочу, чтобы ты действовала в слепую.
— Поняла. — сказала я. Я тоже не хотела действовать в слепую.
Вызов завершился, и я посмотрела на Катчера.
— Полагаю, ты уловил суть?
Он протянул мне свой телефон, открыв сообщение от моего деда.
"ДОМ ГРЕЯ ПОДВЕРГСЯ НАПАДЕНИЮ".
— Мир быстро движется, — сказала я.
— Как и насилие, — сказал Катчер. — У нас у всех есть свои обязанности, которые надо выполнить.
Со страхом в сердце я посмотрела на него.
— Это мы сделали? Расспрашивая ее, позволив ей уйти, мы сделали так, чтобы это случилось? Мы испугали ее до этого?
— Мы напугали ее в течение часа, чтобы организовать бунт с тремя сотнями людей? Нет. Это было расписано до того, как мы поговорили с Поп, возможно, до беспорядков вчера ночью. Это нечто слишком большое, чтобы являться чем-то кроме запланированного нападения. Но я поспорю на твою и свою задницу, что она приложила к этому руку, и знает, как это остановить.
Катчер встал и снова застегнул свое пальто.
— Куда ты направляешься? — спросила я.
— Я не могу использовать магию в центре мятежа, — сказал он. — Слишком много свидетелей. Но я могу усмирить периметр. Снимать отстающих одного за другим.
— Снимать их? — спросила я. Я полагала, он не имел ввиду это в буквальном смысле, но я подумала, что должна выступить с должной старательностью.
— Я не собираюсь убивать их, — сказал Катчер. — Достаточно будет вывести их из строя. Это творческое предприятие, которым я собираюсь насладиться. С удовольствием.
— Я давно не видела, чтобы ты был так вдохновлен магией.
— Мир меняется, — сказал он. — Старые методы больше не работают. К добру или худу, Мэллори стала хорошим напоминанием об этом.
Я кивнула.
— Тогда удачи, и спасибо за помощь.
— Пожалуйста. Удачи в Доме. И я не был бы другом твоего деда, если бы не попросил тебя быть осторожной.
— Я всегда осторожна, — пообещала я. — Это на счет других людей я не могу быть уверена.

***

Этан прислал мне адрес места рандеву — аптека в нескольких кварталах от Дома Грей. Оттуда мы получим осознание событий с другой стороны бунта, потом спланируем наш подход и то, как лучше мы можем отклонить мятежников от Дома. Люк и Джульетта выбросят его, а потом отправятся к Дому, или так близко, как смогут к нему подобраться.
Ригливилль был ужасно далеко от Викер-Парка. Я приехала к точке рандеву раньше Этана и выбралась из машины, прицепив к ремню свою катану и убедившись, что сидела она хорошо. С несовершенным расположением, я не смогу чисто высвободить меч из ножен. 
Улица была тиха, но я могла расслышать незнакомые звуки мятежа — скандирование, звон бьющегося стекла, ритмичную барабанную дробь — несколькими кварталами в стороне.
Вызывающий урчание в кишках столб дыма, поднимающегося в небо, был виден даже через несколько кварталов от Дома Грей, и этого все еще было достаточно, чтобы заставить меня нервничать. Кроме того, я была бессмертна, и я являлась Стражем своего Дома. Быть храброй значило пробиваться сквозь страх. К несчастью мэр Ковальчук не видела, чем это было — бытовым терроризмом в своем наиболее впечатляющем проявление.
— Вот это история, — пробормотала я, план начал формироваться. Возможно, если мы хотим сразиться с Ковальчук, МакКетриком и "Чистым Чикаго", мы должны написать свою собственную историю. Мы должны напомнить городу, что были трудолюбивыми чикагцами, которые существовали для того, чтобы строить собственные жизни, а не причинять вред кому-то еще. Мы должны показать Чикаго, что насилие сделало с нами и с остальным городом.
И как мы могли это сделать?
Мы могли позвонить нашему любимому репортеру, чтобы предоставить ему историю жизни.
У того, чтобы вырасти в обеспеченной семье, были очевидные преимущества.
Хорошие школы, еда в достатке, безопасные соседи, и доступ к людям "сверху". Члены семьи Брекеринджей относились к этим людям. Они были потомственной денежной аристократией Чикаго, нажившей свое состояние на сталелитейной промышленности.
Я ходила в старшую школу с Ником, одним из мальчиков Брекеринджей. Я пошла в колледж и аспирантуру, а он стал лауреатом Пулецеровской Премии[25] за журналистские расследования.
Так же однажды он пытался шантажировать Дом Кадогана, но что было, то было. Особенно, после того, как он поместил меня на первые страницы газет под заголовком "Мститель с конским хвостом". Та публикация оказалась полезна для Дома. Увидим, возможно ли это снова. И так, пока я ждала Этана, я набрала номер Ника.
Ответила женщина. 
— Телефон Ника Брекенриджа.
— Где Ник ? — спросила я, внезапно почувствовав себя неловко спрашивая.
— Он находится в душе. Минутку. — В ее голосе был акцент, итальянский или испанский, возможно, и я вообразила прекрасную и пышущую здоровьем брюнетку. И так как я знала, что Ник не встречался с любой, мне не могло не быть любопытно.
— Это Ник, — сказал он после короткой паузы.
— Это Мерит. Жаль прерывать, но у меня есть что-то, чем ты мог бы заинтересоваться.
— Я слушаю.
— “Чистый Чикаго" снова устроили беспорядки. Они атаковали Дом Грея.
Он помолчал. 
— Это в Ригливилле?
— Там. Они попросили помощи у вампиров, и мы находимся на пути туда. Другие вампиры тоже направляются туда.
— Сколько мятежников? — Его тон был серьезным, журналистским. Я заинтересовала его, я могла услышать это по его голосу.
— Двести или триста.
Ник присвистнул. 
— Это много.
— "Чистый Чикаго" делает это ради людей. Но все не так. Речь идет о вампирах. Независимо от придуманных "Чистым Чикаго" проблем, я поставлю хорошие деньги на то, что они никогда не встречали ни одного члена Дома Грея. И это вампиры Дома Грея те, кто пострадает. Кто страдает, пока мы говорим.
— Я уже в пути. Удачи, — сказал он, закончив разговор.
Я оценила его настрой, потому что боюсь, я нуждалась в нем. 

***

Этан прибыл через несколько минут, и он был одет для боя. Если точнее, не в черный костюм, который он предпочитал для типичной ночи в Доме Кадогана. На нем были джинсы, сапоги и черная куртка байкерского стиля, которая была оформлена как у меня, уже застегнутая на молнию от холода. Его светлые волосы был стянуты сзади, в руках катана.
— Ты выглядишь готовым к бою, — сказала я.
— Я старался подготовиться. Ты в порядке? — Он мягко поцеловал меня в губы.
— Все хорошо. Нервничаю. Катчер здесь, он собирается следить за периметром и пытаться сократить толпу. Насколько все плохо ?
— Не знаю, — признался Этан, осматривая окрестности. — Это зависит от ЧДП. Это зависит от мэра. Это зависит от того, считают ли они мятежников нападающими или жертвами.
Мой желудок перевернулся от возможности того, что Дома обвинят в насилии против них же.
Сейчас, конечно, помочь им понять полную историю было работой Ника.
— На самом деле я наняла кое-кого помочь в этой области, — сказала я.
Этан внимательно посмотрел на меня.
— О?
— Я позвонила Нику Брекеринджу и предположила, что он может быть заинтересован в людях или вампирах, увлекательная история — наше притеснение ненавистническими группами.
Улыбка Этана была хитрой, его магия неожиданно стала дерзкой. 
— Мне нравится ход твоих мыслей.
— Хорошо, — сказала я. — Потому что мы ведем войну против глупости, и нам понадобятся все мысли, какие мы только сможем заполучить.
— Давай вести войну, — сказал Этан, жестом указывая на переулок рядом с аптекой. — Давай пройдем к следующему кварталу и взглянем.
Далеко мы не ушли. Мы только шагнули в темноту, когда заметили троих полицейских в полном обмундировании, марширующих мимо переулка. Они приостановились, чтобы посветить в темноту фонариками, мы прижались спинами к кирпичной стене, ожидая, пока они пройдут.
Уверена, здесь мы не были врагами, и они точно не искали нас. Но раскрытие нашего присутствия ничему бы не помогло. 
Несколько секунд лучи света плясали взад-вперед по проходу. Вероятно, успокоенные, что он не содержит угрозы, они отодвинули свои лучи и ушли дальше. 
— Cледующая идея? — прошептала я.
Этан огляделся вокруг, затем указал над нашими головами.
— Туда, — сказал он. — Если мы не можем обойти вокруг, мы пойдем наверх. 
Я посмотрела на проржавевшую и шаткую пожарную лестницу, которая заканчивалась в шести футах над нашими головами. Наверху она простиралась до крыши, на семь или восемь этажей над нами, и представляла собой клубок площадок и лестниц, которые выглядели не совсем безопасно.
— Ты уверен? — спросила я.
— Это наш лучший вариант, — уныло сказал Этан. — Я пойду первым. Ты можешь последовать за мной.
Этан подпрыгнул и схватился за нижнюю ступень, он тянул до тех пор, пока лестница не высвободилась и не загремела по пути к земле. Он потряс ее, проверяя ее характер и металл. Она не обвалилась, но кусочки льда и ржавчина полетели на землю, словно перхоть.
— И мы идем наверх, — сказал он, ступая на первую ступень и забираясь на первую площадку. Поскольку это было не лучшее время, чтобы спорить о безопасности, я придержала рот закрытым и последовала за ним, поднимаясь вверх, одна нога за другой. Подъем стал монотонным — забраться на лестницу, обойти вокруг площадки, забраться на следующую лестницу.
Я проделала это до седьмого этажа, почти до вершины, когда рокот потряс здание и пожарную лестницу, и вампиров на ней.
Мое сердце запнулось, и ботинок поскользнулся на льду. Мое колено ударилось о ступень ниже, зазвенев от боли, и я почувствовала, что падаю, не имея даже времени, чтобы позвать Этана на помощь.
В любом случае он спас меня, потянувшись вниз с площадки надо мной и схватив мое запястье, крепко удерживая его. 
— Аккуратнее, Страж!
Я кивнула, игнорируя звук взрыва и поджав губы, чтобы замедлить дыхание, и нащупывала ступени, пока не нашла опору.
— Я в порядке, — сказала я, когда все четыре конечности снова присоединились к пожарной лестнице.
Этан поднялся на выступ, после чего помог мне, и мы бросились к другой стороне здания, чтобы посмотреть вниз на сцену под нами.
Маленькая часть меня, та, которая все еще верила в Санта Клауса, желала, чтобы мы посмотрели на город, и обнаружили, что пожары потушены. Дом Грея нетронут, а вампиры и люди на тротуаре пожимают друг другу руки. Вместо этого мы обнаружили зону военных действий.
Пламя вздымалось от фасада Дома Грей, двумя кварталами к северу от нас. Путь между был заполнен неистовыми мятежниками и подразделениями ЧДП, пытающимися их контролировать. Как и копы, которых мы видели внизу, они были экипированы в черное, в шлемах и со щитами, и они шли строем в сторону демонстрантов с разных сторон, оттесняя их на все меньшее и меньшее пространство. Но подобно тому, что происходит, если положить палец на конец садового шланга, казалось, конденсация гнева становилась только хуже.
Мятежники кричали и поднимали свое самодельное оружие — спортивное оборудование, инструменты, кухонные ножи — напряжение только возрастало, когда лагеря сближались.
— Господи Иисусе, — пробормотал Этан.
— Их там много, — сказала я.
Этан кивнул и вытащил свой телефон. Он позвонил на номер Люка, держа телефон в стороне так, что я могла слышать.
— Ты где?
— Перед Домом Грея, — сказал Люк, на заднем плане раздавались треск и шум. — Здесь пожарная охрана, огонь почти взят под контроль.
— Мы слышали взрыв, — сказал Этан.
— Это не из Дома, — заверил Люк. — Должно быть, он откуда-то еще по соседству. Копы огородили довольно хороший периметр вокруг Дома, а мы с Джульеттой помогаем с эвакуацией. Ясно, что Джонах очень хорош. У первой волны мятежников были огненные бомбы, но он очень быстро установил барьер, создав полосу вокруг Дома.
— Коктейль Молотова? — спросил Этан.
— Точно так же, как при первом бунте, да. По крайней мере три попали в цель, — сказал Люк. — Пожарные вошли через крышу, чтобы погасить пламя, атриум поджарился. Везде вода, стекло и пепел. Шесть вампиров с тяжелыми ожогами, двое в настоящее время без сознания. Все были послушниками, никого из сотрудников.
Я закрыла глаза от облегчения. Джонах был сотрудником, что значило, что он был в порядке. На данный момент.
— Мы на крыше здания с видом на север, — сказал Этан. — ЧДП выставил барьер из тел вокруг мятежников, — он сделал паузу, чтобы прищуриться на уличные знаки. — Семинария и Корнелия, я думаю. Копы пытаются сместить их на восток, вероятно из жилого сектора.
Внезапно, мятежник, с плохо заточенной лопатой в руках отделился от кучки соратников и бросился к полицейским, замахнувшись лопатой на копа, что был ближе всех. Полицейский использовал свой щит, чтобы отразить удар, но все же упал на колени от силы удара. Еще больше полицейских присоединилось к драке, оттаскивая нападавшего подальше, но создавая отверстие в барьере. Прежде, чем оно снова закрылось, горстка мятежников проскользнула через разрыв, бросаясь на север к Дому Грея.
— Когда появляется промежуток в барьере, мятежники прорываются к Дому, — сказала я, глядя на Этана. — Возможно мы должны дать им новые цели.
Он слегка улыбнулся. 
— Это может сработать, Страж.
— Сеньор? — сказал Люк. — Я не совсем уверен, что там происходит, но не думаю, что мне это нравится.
— Нет времени для подобного сегодня вечером, Люк, — сказал Этан. — Мы собираемся перехватить отставших и попытаться отправить их куда подальше.
— Посмотри туда, — сказала я, указывая на крайслер, припаркованный в нескольких кварталах на юго-западе.
— Согласен, — сказал Этан. — Помоги, если можешь, Люк, но веди себя сдержанно. ГС могут иметь шпионов.
— Будет сделано, босс. Если это имеет значение, пожалуйста будь осторожным. Малик поимеет мою задницу, если ты снова вступишь в сражение.
Глаза Этана мерцали зеленым огнем. 
— У меня есть намерение остаться в живых.
Он убрал телефон и посмотрел на меня, и я клянусь, что в его взгляде был намек на улыбку.
— Страж, я думаю этот танец наш.

***

Мы решили разделиться, удваивая наш шанс отвлечь мятежников от Дома Грея.
Оказавшись снова на улице, одетая в свою кожу, я решила, что должна выглядеть более драматично. Помотав головой я встряхнула свои волосы, придавая им объем, становясь похожей на Невесту Франкенштейна, затем достала из кармана пальто розовый блеск для губ и нанесла себе на скулы. Для большего эффекта, я позволила своим глазам посеребриться и выпустила свои клыки. Я надеялась, что похожа на "вампира на охоте", с достаточной свирепостью, чтобы вызвать интерес мятежников.
Человек, держащий очень большой и очень острый разделочный нож, выбрал этот момент, чтобы выскочить из-за угла. Он запнулся, когда увидел меня, пытаясь выяснить, была ли я настоящей угрозой или сиюминутным препятствием.
Его глаза замерли, когда пристальный взгляд достиг моего рта и острых как иглы клыков; его глаза расширились, воздух заполнился ароматом страха.
Испуганная добыча.
— Куда-то идешь? — спросила я.
Потребовалось только мгновение, чтобы его страх преобразовался в гнев. Он крепче вцепился в свой нож, пальцы сомкнулись вокруг рукояти.
— Сука. — сказал он и побежал вперед.
Это была моя реплика. Я повернулась и побежала по тротуару. Вскоре, позади меня зазвучали шаги и обильные проклятия. Он взял приманку.
— Я не откликаюсь на "суку", — крикнула я, перепрыгивая через скамью, пересекая пустую улицу, ведя мятежника на юго-запад к крайслеру ЧДП, который мы засекли ранее.
Я спряталась за припаркованным автомобилем и, притворяясь, что зацепилась за бампер, настолько замедлилась, чтобы позволить мятежнику догнать. 
— Ты теперь моя, сука.
— Поосторожней с выражениями, — пробормотала я, перемещаясь с притворным прихрамыванием вниз квартала, оглядываясь назад и показывая свои клыки, пока он не протянул обе руки, чтобы схватить меня сзади за куртку.
Я рванула вперед, чувствуя себя победителем, когда судьба укусила меня сзади.
Его нож застрял, зацепившись за мою куртку. Кожа разорвалась, освобождая меня, но я споткнулась, сбила шаг... и упала на тротуар, покрытый коркой льда.
Я подскользнулась и упала вперед, разбив оба колена. Прежде, чем я смогла подняться снова, мятежник был сзади меня, его пахнущая потом рука, обвилась вокруг моего тела, своим ножом прорезая кожу и ткань, прорезая линию горячей крови через мой живот.
Я закричала от боли, толкая его локтем в живот, чтобы освободиться, когда слезы заполнили мои глаза. Он хмыкнул и попробовал пырнуть ножом снова, но я отогнула его запястье назад, пока он не выронил нож. Я схватила его и сильно изогнувшись направила его на него, рука дрожала от страха, боли и адреналина, и от темно-красного цвета покрывавшего мой живот. Он порезал меня, и глубоко.
Глаза мятежника, круглые и глубоко посаженные, не дрогнули.
Они были пустыми, лишенными эмоций, как будто я была меньше, чем человек, животное, которое он заманил в ловушку и почти сумел убить.
Мой мозг затуманился. Думай, сказала я себе, прижав руку к своему животу, замедляя потерю крови, пока мое тело не начнет заживать, пытаясь замедлить сумасшедшее биение своего сердца.
Я побежала этим путем... потому что за углом были полицейские. 
Не оглядываясь назад, я побежала. Это был медленный, уродливый пробег, рука на животе, нож человека в моей руке. Я обогнула следующий угол, почти столкнувшись с чиновником одетым в форму, который стоял около своего крайслера.
Он посмотрел в сторону звука погони, заметил кровь на моем животе и положил руку на свой пистолет.
— Мэм?
Прежде, чем я смогла ответить, мятежник выскочил из-за угла позади меня. Увидев меня он улыбнулся, но когда увидел полицейского, то приготовился снова сбежать.
Я сделала подножку, и он свалился на землю. Полицейский был на нем прежде, чем он смог отползти подальше.
Он поместил обутую ногу на его спину и поглядел на меня с беспокойством.
— Мэм, у вас кровотечение. Это он вас порезал? Вы в порядке?
— Все хорошо, — сказала я, передавая ему нож. По некоторым причинам, мне казалось важным, избавиться от него. — Я не думаю, что это мое.
Звезды появились на краю моего зрения, и я послала свою последнюю мысль прежде, чем мир потемнел.
Этан.


Примечания:
[22] - Нью-Йоркский университет (англ. New York University, NYU) — частный исследовательский университет США, расположенный в Нью-Йорке.
[23] - Бари́ста (итал. barista — буквально «человек, работающий за барной стойкой», бармен, буфетчик)  — кофевар, специалист по приготовлению кофе (в основном именно эспрессо), умеющий правильно приготовить кофе (в том числе с использованием искусства латте-арт) или напитки на его основе и подать посетителю. Другими словами, это человек, выполняющий функции бармена, но работающий не с алкоголем и коктейлями, а с кофе или напитками на основе кофе. По сути, бариста — это кофейный сомелье, кофейных дел мастер.
[24] - Супер Боул (англ. Super Bowl) — в американском футболе название финальной игры за звание чемпиона Национальной футбольной лиги (НФЛ) Соединенных Штатов Америки. Игра и сопутствующее ей празднование на протяжении многих лет Super Bowl Sunday (воскресенье Супер Боула) де-факто стали национальным праздником в США.
[25] - Пу́литцеровская премия (англ. Pulitzer Prize) — одна из наиболее престижных наград США в области литературы, журналистики, музыки и театра. В октябре 1911 года скончался газетный магнат венгерско-еврейского происхождения Джозеф Пулитцер (1847—1911). Согласно завещанию был основан фонд его имени на оставленные с этой целью два миллиона долларов. Завещание было составлено 17 августа 1903 года. Этот день считается датой учреждения Пулитцеровской премии.



 
Форум » КНИЖНЫЙ КЛУБ » Книги целиком » "Больно укушенная" Хлоя Хейл (Чикагские вампиры 8)
  • Страница 1 из 3
  • 1
  • 2
  • 3
  • »
Поиск:

Добавить свой баннер

Copyright chicagoland-vam.ucoz.ru © 2010 - 2014

Сайт посвящен творчеству Хлои Нейл.
Сайт является некоммерческим проектом. При использовании материалов сайта гиперссылка на сайт обязательна

Рейтинг@Mail.ru