Если они заберут вас, и вы попробуете
их пищу+ вы не сможете вернуться. Вы
навсегда изменитесь и останетесь с ними.
"Верования в кельтских странах" (1911)
У.Й. Эванс-Вентц

Спустя полчаса Эйслинн шла по Шестой улице, с каждым шагом все больше и больше нервничая. Мысли о фейри, которая пришла в дом Сета, прекрасно этому способствовали. А что, если бы меня там не было? Они бы причинили ему вред? Она не хотела оставлять Сета одного, встречаться с Кинаном и вообще иметь дело со всей этой неразберихой, но ей нужны были ответы. А Кинан мог их дать.
Он стоял у самого входа на ярмарку и выглядел совершенно нормальным. Трудно было поверить в то, что он был одним из них и не просто придворным фейри, а королем. Он потянулся к ней, словно собирался обнять.
- Эйслинн, - поприветствовал он.
Она отступила назад, чтобы избежать его прикосновений.
- Я так рад, что ты пришла.
Кинан казался ужасно серьезным. Не зная, что и сказать, Эйслинн пожала плечами.
- Ну что? Идем? - Спросил он и предложил ей руку, точно они были на официальном приеме или вроде того.
- Конечно.
Она не обратила внимания на его жест - и на короткий хмурый взгляд - и прошла за ним в лабиринт повозок и шатров, которые, казалось, подпрыгивали в освещенном огнями вечернем сумраке.
Люди толкались вокруг - толпа была просто невероятной. Со всех сторон влюбленные парочки и целые семьи предавались разным забавам. В руках у многих из них были сладко пахнущие напитки - что-то тягучее, золотистого цвета.
- Ты такая+ - начал Кинан, пронзая Эйслинн взглядом. - Для меня большая честь, что ты согласилась присоединиться ко мне сегодня.
Эйслинн кивнула, будто поверила его словам. Однако она знала, что правды в них не было. Это просто смешно! Его комментарии были такими приятными, что ей становилось не по себе от них.
Возле нее несколько девушек пытались забросить маленькие пластиковые шарики в большую стеклянную миску. Над головой огнями сверкало Чертово колесо. Встречаясь в толпе, люди смеялись и обнимались друг с другом.
Кинан взял ее за руку, и внезапно Эйслинн так ясно все увидела, что у нее отвисла челюсть.
"Иллюзии" вокруг побледнели. Рабочие карнавала, продавцы в палатках и повозках, почти все люди, проходившие мимо+ Все они фейри. Боже мой! Она еще никогда не видела такого столпотворения фейри.
Куда бы она ни взглянула, замаскированные фейри дружелюбно и счастливо улыбались ей. Почему так много фейри носят человеческие обличия?
Несколько настоящих людей проталкивались через толпу, некоторые из них играли в хитроумные игры, еще несколько передвигались по периметру карнавала на маленьких хрупких машинках, но фейри даже не смотрели в их сторону. Все они наблюдали только за Эйслинн.
Несколько из них окликнули Кинана, и он помахал им рукой.
- Старые друзья. Хочешь с ними познакомиться?
- Нет, - поспешно выпалила она и прикусила губу.
Оглядываясь вокруг, она чувствовала, как грудь сжимают холодные тиски. Кинан нахмурился.
- Ну, не сейчас, - выдавила Эйслинн улыбку в надежде, что он примет ее нервозность за простую застенчивость.
Контроль. Эйслинн глубоко вздохнула и постаралась, чтобы ее голос прозвучал дружелюбно:
- Я думала, мы пришли сюда, чтобы лучше узнать друг друга.
- Так и есть, - подтвердил он и улыбнулся так, словно она только что преподнесла ему бесценный подарок. - О чем тебе рассказать?
- М-м, как насчет твоей семьи?
Ноги Эйслинн отказывались слушаться, и она споткнулась.
- Я живу со своими дядями, - сказал Кинан и провел ее мимо нескольких фейри, которых еще минуту назад можно было принять за обычных учеников школы О'Коннела.
Некоторые из них неопределенно указывали на нее, но никто не приближался. Другие почтительно уходили с пути Кинана, пока он вел ее к рядам палаток, где фейри, которых Эйслинн теперь ясно видела, играли в игры.
- С дядями? - Переспросила она, серьезно сомневаясь в том, что прийти сюда было мудрым решением. - Ах, да, те самые, что были в школе.
Фейри. Как и почти все здесь. У нее закружилась голова.
Эйслинн предприняла еще одну попытку:
- А твои родители?
- Мой отец умер еще до моего рождения, - ответил он злым, а не печальным, как ожидала Эйслинн, голосом. - Но все, чем я являюсь, - это его подарок.
А фейри умирают? Она не знала, как отреагировать на эту странную речь, поэтому просто сказала:
- Моя мама тоже умерла. При родах.
- Мне очень жаль. - Кинан взял ладонь Эйслинн, нежно сжал и переплел свои пальцы с ее. - Уверен, она была замечательной женщиной и наверняка красавицей, раз ты ее дочь.
- Я не очень-то на нее похожа.
Эйслинн с трудом сглотнула. Все, что у нее было, - только фотографии, которые бабушка расставила по всему дому. На них мама всегда выглядела обеспокоенной, будто ее тревожило то, что она видит. Бабушка никогда не говорила о том, как мама прожила свой последний год, словно этого времени никогда не было.
- А твой отец? Он хороший человек?
Кинан остановился, держа ее за руку. Они стояли в толпе фейри, окруженные ими со всех сторон, и разговаривали о своих семьях.
Все казалось бы совершенно нормальным, если бы Эйслинн не видела их странной формы глаз и нечеловеческих улыбок. Она направилась туда, где продавали сладко пахнущие напитки.
- Эйслинн?
Она пожала плечами. Лучше говорить об отце, о котором она ничего не знала, чем о матери, от которой ей в наследство досталась способность видеть их.
- Кто знает? Бабушка понятия не имеет, кто он, а мамы больше нет, и она не сможет ничего рассказать.
- По крайней мере, у тебя есть бабушка. - Он погладил ее по щеке свободной рукой. - Я рад, что у тебя есть любящий человек, который заботится о тебе.
Она собиралась ответить, но прямо к ним, во главе с Остролицым, шли шесть фейри, те самые, которым так нравилось зависать в баре и беспокоить постоянных клиентов; те самые, из-за которых Эйслинн тогда пришлось уйти из бильярдной. Она застыла, не в силах даже пошевелиться. Годами выработанные инстинкты сейчас затмили логику.
- Эйслинн, что случилось? - Кинан встал перед ней, и она больше ничего и никого, кроме него, не видела. - Я обидел тебя?
- Нет, я просто+ - Она улыбнулась ему как можно более убедительной улыбкой и солгала: - Замерзла.
Он снял куртку и накинул ей на плечи:
- Так лучше?

Вечер продолжался, и на ярмарку все прибывали и прибывали фейри, даже те, которых он не видел уже много лет. Это хорошо, даже несмотря на то что тут повсюду ведьмы-шпионки Бейры. Прибывали и представители других дворов фейри, некоторые - впервые за сотни лет. Они все знают.
- Кинан, - позвал один из охранников Донии и отвесил поклон.
Кинан покачал головой. Одной рукой он обнимал Эйслинн, не совсем изящно, но все же она была рядом. Эйслинн слабо мерцала в темноте. Солнечный свет уже наполнял ее изменяющееся тело. Иногда такое случалось: изменение происходило так быстро, что смертные девушки становились подозрительными. В том, что его королева должна меняться еще быстрее, был определенный смысл.
За спиной Эйслинн рябинник в обличии смертного перехватил охранника Донии.
- Что? - Спросила Эйслинн, глядя на Кинана широко раскрытыми глазами.
Ее губы были приоткрыты, словно она ждала поцелуя.
Слишком рано для этого. Но он все же придвинулся ближе, держа ее в своих руках так, будто они были на балу. И у нас обязательно будет бал, на котором я представлю ее всем придворным. Сразу же, как только она взойдет на трон.
Глядя поверх плеча Эйслинн туда, где рябинник остановил охранника Донии, Кинан вдруг сказал:
- Я не хочу, чтобы что-то испортило сегодняшний вечер. Даже если миру сегодня придет конец, я ничего не хочу об этом знать.

Они не подвержены тяжелым болезням,
но в определенный Период слабеют и
увядают+ Некоторые считают, что их
продолжительная печаль вызвана самим их
нестабильным состоянием.
"Тайный народ" (1893)
Роберт Кирк и Эндрю Лэнг

Рано утром на следующий день Дония проснулась на полу. Между ней и входной дверью лежал Саша. До сих пор никто не принес сообщения от Кинана. Ни один охранник не постучал в ее дверь.
- Он меня бросил? - Прошептала она Саше.
Волк прижал уши, жалобно поскуливая.
- Когда я наконец хочу его видеть, его нет.
Она не станет плакать из-за него. Она выплакала целое море слез за все эти годы.
Дония ожидала, что, узнав о смерти Агаты, он придет и потребует принять его помощь. И, хотя она не согласилась бы, ей все же было бы легче. Это было бы безопаснее, чем то, что ей теперь предстояло сделать.
- Пойдем, Саша.
Дония открыла дверь и жестом позвала Эвана. По крайней мере, он по-прежнему здесь.
Рябинник приблизился и остановился на высохшей траве перед ее крыльцом, сохраняя почтительное расстояние.
- Заходи, - пригласила Дония.
Она не стала дожидаться, что он последует за ней. Идея пригласить в дом одного из охранников Кинана, пусть даже Эвана, который не покидал своего поста в течение последних нескольких десятилетий, тревожила ее.
Указав на самый дальний от себя стул, Дония спросила:
- Кинан уже знает об Агате?
- Его не было, когда Скелли пришел на холм, - ответил рябинник. - Другого охранника отправили в город искать его. - Эван откашлялся, но взгляд его был смелым и прямым. - Он был занят с новой королевой.
Дония кивнула. Значит, это действительно она. Бейра придет в бешенство, а этого действительно стоило бояться.
Прошло много времени с тех пор, как что-либо могло по-настоящему напугать Донию. Между Кинаном и Бейрой она находилась в большей безопасности, чем кто-либо из фейри или смертных.
Эван взмолился:
- Позволь нескольким охранникам подойти ближе. - Он упал на колени, выказывая уважение, которое его собратья не проявляли ни к кому, кроме Кинана. - Разреши мне остаться с тобой.
- Прекрасно, - раздраженно прошипела она, не обращая внимания на его шокированный взгляд.
Я могу быть благоразумной. И она произнесла слова, которые никогда не слышал от нее ни один из охранников Кинана:
- Передай Кинану, мне нужно, чтобы он пришел. Сейчас же.
Позвать Кинана заняло у Скелли совсем немного времени. По крайней мере, этого времени не хватило Донии, чтобы подготовиться к той боли, которую ей придется испытать, когда Кинан переступит порог ее дома.
Когда Эван провел Кинана внутрь, она раскачивалась в кресле-качалке, подобрав под себя ноги и сложив руки на груди. Прежде чем Эван закрыл за ним дверь и вернулся к остальным охранникам, Кинан уже стоял возле нее. Саша встал между ними, пытаясь оттолкнуть Кинана и защитить Донию. Она рассеянно потрепала его по голове.
Взглянув на Кинана, Дония нарушила тишину:
- Я не была уверена, что ты придешь.
Подражая Саше, Кинан уселся на пол.
- Я десятилетиями ждал, Дон, когда ты позовешь меня, умоляя тебя позволить мне быть рядом.
- Это было до того, как появилась она.
Дония чувствовала себя идиоткой из-за того, что эти слова все-таки сорвались с ее губ. Она очень хотела, чтобы Эйслинн все же взяла посох, но ее ревность была не менее сильной. Эйслинн была единственной, именно ей предстояло провести с Кинаном вечность.
- Теперь все по-другому, - пояснила она свои слова, изо всех сил стараясь не выдать овладевших ею чувств. Впрочем, ей это не удалось.
- Я всегда буду приходить, когда ты захочешь меня видеть. Сколько раз я говорил тебе об этом? - Прошептал Кинан. Вместе со словами с его губ слетело мягкое и теплое дыхание лета. - Ничто этого не изменит. Никогда.
Дония протянула руку и накрыла ладонью его губы, прежде чем он смог сказать что-то еще. Под ее пальцами образовался тонкий слой инея, но он не жаловался.
Он никогда не жалуется.
Она не убрала руку, хотя его дыхание обжигало.
- Я слышала о том, что она та самая.
Когда Эван сказал ей об этом, она едва не разрыдалась, представив себе вечность боли и одиночества, когда она вынуждена будет постоянно видеть, как они танцуют и смеются. Разве что Бейра убьет меня+
- Дон+
Его губы зашевелились под ее пальцами, такие мягкие и нежные, даже несмотря на то, что они причиняли ей боль. Так же, как и те слова, что он сказал бы, если бы она его не остановила.
Без свидетелей Кинан позволял себе быть тем, кем он был до того, как Дония узнала, что он король, - человеком, которого она полюбила. Именно поэтому она избегала возможности оставаться с ним наедине.
- Нет, - остановила она его, не желая, чтобы он был мягким. Не сейчас.
Сегодня ей был нужен Летний Король, а не тот, кем он мог быть без короны. Ей нужно было, чтобы он был гордым и уверенным в себе, способным сделать то, что было необходимо.
Кинан выдохнул, и струйка пара поднялась от ее руки - дыхание лета растопило иней.
Иногда, в самых тайных мечтах, о которых она никогда ему не рассказывала, Дония пыталась себе представить, что случится, если ее холод и его тепло столкнутся по-настоящему, если они прикоснутся друг к другу так, как это было до ее превращения в Зимнюю, еще тогда, когда он представлялся ей обычным смертным. Она просто растает? Или сгорит?
Дония вздрогнула, растревоженная этой мыслью. Ее эмоции бушевали в ней как снежная буря, и она отчетливо ощутила владеющий ею изнутри холод. Если она не успокоится, ей придется выпустить наружу этот ужасный холод.
- Вчера вечером здесь была Бейра, - медленно проговорила она. - Ты должен знать, что она делает.

По сути своей фейри - частично люди, частично
духи. Некоторые из них весьма великодушны
и доброжелательны. Другие же крайне злобны+
Именно они похищают людей и вообще
приносят всевозможные неприятности.
"Фольклор острова Мэн" (1891)
А.У. Мур

Кинан ушел от Донии потрясенный. Он хотел, нет, он жаждал найти какой-нибудь выход. Но его не было. Все, что было в его силах, - это убедить Эйслинн, если она действительно его королева, довериться ему, принять его. Просто сейчас он был недостаточно силен, чтобы противостоять Бейре.
Если бы я только мог+ Кинан улыбнулся этой мысли: остановить Бейру вовремя и, может быть, спасти Донию. Это было единственным спасением для них.
Но если Видение Эйслинн не было той особенностью, о которой говорили гадалки на ярмарке, то все напрасно. Дония умрет, а он по-прежнему будет связан. Маленький поток лета, который он мог призвать, был ничем по сравнению с силой Бейры.
Кинан откинул голову на дуб и закрыл глаза. Дыши. Просто дыши. Эйслинн была другой; возможно, этого будет достаточно. Возможно, она и есть его единственная.
Но, может быть, и нет.
Пророчество гадалок, в котором фейри видели предвестие прихода Летней Королевы, могло не иметь ничего общего с тем, что она должна обладать Видением. Она может и не быть той самой.
Как только Кинан направился в ту часть города, где было больше растительности, он услышал приближение ведьм Бейры. Они следовали за ним на почтительном расстоянии, пока он не добрался до реки.
Кинан сел на берегу, ощущая почву под ногами и солнце на спине, и стал ждать.
Лучше здесь, чем на холме.
В свой последний визит Бейра заморозила столько его птиц, сколько смогла, пока его не было в зале. Он вернулся и увидел их мертвыми на земле и примерзшими к ветвям - словно какие-то жуткие элементы декора, со всех сторон пронзенные сосульками. Если он не сможет остановить ее, в следующий раз это может быть кто-то из его Летних девушек или охранников, которых Бейра просто терпеть не могла.
Бейра стояла в тени блестящего навеса, который поддерживали над ней ее охранники - фейри с шипастой, прочной, словно кора боярышника кожей и один тролль со скользкой кожей. Тела их были покрытыми свежими ушибами и обмороженными участками кожи.
- Вот как? Ни объятий, ни поцелуев? - Начала Бейра и протянула руку. - Иди ко мне, мой драгоценный.
- Я лучше останусь здесь, - не согласился Кинан. Он даже не потрудился встать и только взглянул на нее. - Мне нравится чувствовать тепло.
Бейра сморщила нос и фыркнула от отвращения:
- Мерзкое это дело - солнечный свет.
Он пожал плечами.
После встречи с Донией, переполненный сомнениями по поводу Эйслинн, он не горел желанием прямо сейчас общаться с Бейрой.
- А ты знаешь, что сейчас проходит распродажа одежды, защищающей от солнца ? - Бейра уселась на ослепительно белый стул, который притащили для нее ведьмы. - Смертные - такие странные животные.
- Что тебе нужно, Бейра?
Кинану никогда не доставляло удовольствия ее общество, но она угрожала Донии, и теперь притворяться любезным стоило бóльших усилий, чем обычно.
Бейра притворно нахмурилась:
- Почему тебе так трудно поверить, что я просто хотела тебя повидать? - Не оглядываясь, она протянула руку, и лесная фея в ошейнике подала ей какой-то напиток со льдом. - Ты ведь так редко заходишь.
Кинан растянулся на траве, наслаждаясь теплом земли, которое впитывалось в его тело прямо из почвы.
- Может, потому, что ты порочна и жестока?
Она махнула рукой на его слова, словно прогоняя назойливых насекомых.
- Да ладно тебе. Ты говоришь "картофель", я говорю "картошка", какая разница-то?
- Я говорю "честность", - парировал Кинан, - ты говоришь "ложь".
- Знаешь, честность - такое субъективное понятие. - Бейра сделала маленький глоток из бокала. - Могу я предложить тебе чего-нибудь освежающего, дорогой?
- Нет.
Кинан пробежал пальцами по земле, посылая свое тепло спящим сейчас в земле луковицам цветов. Маленькие побеги потянулись к его рукам, нежные лепестки медленно раскрывались под его пальцами.
- Слышала, ты развлекался и выпивал с новой Летней девочкой. Бедняжка, напиток совсем ей голову вскружил. - Бейра несколько раз поцокала языком, укоризненно глядя на Кинана. - Разве я плохо учила тебя? Опоить бедного ягненка и заставить делать сам знаешь что, ай-я-яй.
- Все было не так! - Рявкнул он. - Мы с Эйслинн танцевали и праздновали ее новую жизнь. Я не соблазнял ее.
Бейра шагнула из-под навеса, приказав охранникам держать его строго над ней, когда она двигалась. Если они сделают что-то не так, всех их ждет неминуемое наказание независимо оттого, кто провинился.
Тень закрыла приятные солнечные лучи, и Кинан разрывался между двумя решениями: просто подождать или спалить этот навес дотла. Он встал, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.
- Если хочешь знать мое мнение, - спокойно сказала Бейра, - мудрый материнский совет - она того не стоит.
Бейра посмотрела на цветы, и они замерзли под ее взглядом. Она шагнула вперед и с хрустом раздавила их ногой.
- Бедняжке Деборе наверняка будет несложно убедить ее держаться от тебя подальше. Ты же не просил ее подружиться со смертной, правда?
- Это выбор Эйслинн. Она либо возьмет посох, либо нет. - Кинан хотел сказать Бейре, что, угрожая Донии, она ничего не изменит, но не мог. - Я говорил с Донией, с которой ты, кстати, хорошо знакома, о предсказании гадалок.
- О! - Воскликнула Бейра, будто от удивления. - О каком таком предсказании?
- Что Эйслинн особенная.
- Ну, конечно, особенная, сладенький. Они все особенные, по крайней мере, в первые несколько ночей. А после этого, - она бросила взгляд на съежившуюся фею, - новизна как-то теряется, не так ли?
Кинан выдавил улыбку.
- Бедная Делайла, представляю, как она мучается. Ведь не так давно это она танцевала с тобой. - Бейра стала покачиваться, будто танцуя с невидимым партнером. Это выглядело изящно даже несмотря на то, что она была одна. - Смертные такие хрупкие! Только представь, какие страсти кипят в их тоненьких оболочках+ Так легко сломать+
Сердце Кинана забилось быстрее. Существовали правила, которые не позволяли Бейре входить в контакт со смертной девушкой, и, насколько знал Кинан, она раньше никогда не нарушала их. Но ведь другие правила на этот раз она уже нарушила.

Кинан блуждал по городу. Поднявшись от реки по Пятой улице, он добрался до Эджхилла, прошел вдоль него и оказался у обветшалых витрин магазинов. Шум города напоминал ему о смертных, которые процветали там, где не мог его народ.
Вот, к чему все сводится, - эти смертные и мои фейри.
- Кинан?
Это была Рианна. Она вышла из музыкального магазина и чуть не бегом бросилась к нему. Потом резко остановилась и открыла рот:
- Что с твоими волосами?
Увлеченный своими мыслями, Кинан ходил по городу, видимый для всех, но его волосы имели свой обычный оттенок и излучали медный блеск.
- Покрасил.
Кинан улыбнулся ей, осветляя волосы, пока не исчез металлический блеск.
Рианна протянула руку и потрогала несколько прядей, подставляя их под солнечные лучи то одной, то другой стороной.
- Мне на секунду показалось, что они как металлические струны.
- Хм. - Он отступил, освобождая волосы из рук Рианны. - Ты сегодня видела Эйслинн?
Она засмеялась.
- Неа. Думала, она с тобой.
- Нет, - сказал Кинан и посмотрел за плечо Рианны, где несколько Летних девушек флиртовали с рябинником, который сейчас был свободен от своих обязанностей. - Утром я проводил ее домой.
- Утром, значит? - Рианна покачала головой, все еще улыбаясь. Для Кинана она пахла невинностью, нетронутостью и сладостью, однако ее слова совершенно не совпадали с его ощущениями. - Я так и думала, что ты своего добьешься.
- Мы просто танцевали, - возразил он.
- Но это всего лишь начало, верно?
Она осмотрела улицу, снова взглянула на магазин, и на мгновение ее напускная похотливость растворилась, и сквозь нее проступила подлинная натура девушки.
- Только между нами, - серьезно сказала она, - Эш могла бы получать больше удовольствия от жизни. Она слишком серьезная. Думаю, ты ей подходишь.
Кинан замер. Он никогда не задумывался об этом. Все, что имело для него значение, - это подходила ли она ему или его летним фейри.
Но подходил ли он ей? Кинан не был в этом уверен, учитывая те жертвы, на которые ей придется пойти, если она действительно королева, и те трудности, которые им предстоит преодолеть. Наверное, нет.
Однако вслух он сказал:
- Я постараюсь, Рианна.
- Ты уже вытащил ее на танцы до рассвета. Как по мне, звучит замечательно. - Рианна утешительно погладила его по руке. - Не переживай ты так.
- Договорились.
Когда она ушла, Кинан вернулся в свое обычное состояние, став невидимым для смертных, и направился к холму. Именно сейчас он нуждался в мудрости своих советников.